Чтобы сделать систему госзакупок более прозрачной, государственные структуры должны быть ограничены в праве делать заказы у фирм родственников своих сотрудников, полагают в Минэкономразвития. Сейчас правило действует только для ведомств. Председатель правления «Ассоциации директоров по закупкам» Андрей Черногоров и заместитель генерального директора Transparency International Россия Илья Шуманов обсудили тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Петром Косенко в рамках программы «Pro и Contra».
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
Андрей Черногоров: «Удивительно, казалось бы, это белыми нитками шитая история, с одной стороны, а с другой стороны, такие случаи нередки. Поэтому введение такой меры вполне логичный шаг, и это должно быть прописано явным образом в положениях любой крупной структуры. И то, что это не прописано или не соблюдается, конечно же, это недоработка. То, что государство компенсирует это на законодательном уровне, — это правильный шаг. Скажем так, нет никакой мотивации, почему госкомпании должны регулироваться как-то иначе, чем органы государственной власти, поэтому распространение этих норм на госкомпании вполне логично».
«За последние пять лет отрасль государственных закупок прошла действительно большой путь. Если брать период семи лет, то есть введение электронных процедур, мы прошли гигантский путь от того, что людей не пускали просто на тендер: они приходили к зданию, а там закрыты двери и стоят охранники — до того момента, когда люди могут жаловаться, оспаривать, восстанавливать свои права. И миллионы тендеров проходят в электронном формате, даже без личной явки».
«Много чего сделано, и в этом плане нормы, которые носят, казалось бы, технический характер, накапливаются и набираются. Это постепенный процесс. Конечно же, мы понимаем, что сфера очень острая, где постоянная игра в кошки-мышки, под новые нормы тут же придумывают новые уклонения. Но вместе с тем это не значит, что законодательное творчество здесь надо останавливать. И закрытие таких формальных дыр очень важно. Потому что, казалось бы, простая норма, логичная, понятная, но не было такого закона, и напрямую участвовали родственники, просто совсем белыми нитками шиты были какие-то тендеры. Надо такие дырки ликвидировать, и это уже, по крайней мере, сколько-то рублей в казну вернет».
Илья Шуманов: «При разработке 223-го федерального закона нами вносились предложения, по сути, по корректировке норм этого закона в части приравнивания субъектов 223-го федерального закона к 44-му закону, соответственно, чтобы у нас государственные компании и непосредственно государственные органы власти находились на одном уровне. Государство приняло решение, что надо некоторую облегченную процедуру сделать для государственных компаний, госкорпораций, и через буквально три года несмотря на то, что было принято изначально неверное решение, сейчас все-таки принято решение скорректировать».
«По поводу чистоты скажу, что это распространенная практика, конфликты интересов были, есть и будут. Вопрос регулирования — несмотря на то, что в положениях о закупках многих государственных компаний и государственных корпораций уже прописано это требование по ограничению или по декларированию конфликта интересов службами-заказчиками, членами комиссии, на практике реализуется достаточно плохо. И мы крайне часто встречаемся с такими ситуациями, в особенности на региональном или муниципальном уровне».
«В эволюции или деградации системы коррупционных проявлений можно зайти совершенно далеко. Другое дело, что государство уже бьет по хвостам. Когда действительно коррупция в госзакупках зашла слишком далеко, уже такие нормы принимаются, когда очевидные вещи нельзя отрицать. Да, будут разводиться, будут переписывать компании, будут уходить в офшоры, собственников компании не будут находить, потому что они будут в офшорных юрисдикциях находиться. Это распространенная практика, и так будет происходить до момента, пока мы не будем понимать, кто является конечным бенефициаром той или иной коммерческой организации, а не номинальным собственником».