«Мы сделали форум точкой заинтересованности»

— Первый Восточный экономический форум, состоявшийся год назад, по объему подписанных соглашений ни в чем не уступил Всемирному экономическому форуму в Давосе. Как думаете, в чем именно уровень ВЭФ нужно поднимать и дальше?

— Отвечу двумя векторами. Первый — надо сражаться и быть конкурентным, верить в свои силы. В то же время, все процессы должны происходить естественно. Давосу не первый десяток лет, он завоевал аудиторию и получил определенный статус, в рамках которого живет и работает. Нам до такой же степени известности нужно пройти большой путь. Делать сейчас выше фейерверк или нечто подобное — это совершенно бессмысленно. Мы работаем над содержанием. Многие, кто побывал на первом форуме, говорят: было интересно. Для меня это самое главное — добиться содержания. Нам нужно, чтобы подписывали соглашения, договаривались о взаимодействии, то есть форум — это точка заинтересованности прежде всего. Люди хотят приезжать, и это руководители первого уровня экономики — как в России, так и в странах АТР. Это очень серьезные люди, у них очень дорогое время, но они сюда приехали, потому что считают, что здесь можно работать. Значит, мы пока на верном пути.

— За внешними эффектами, иными словами, не гонимся?

— И все же, в этом году мы с ними продвинулись. Например, мне кажется, получилась существенно более интересная улица Дальнего Востока. Мы изначально не хотели, чтобы субъекты представляли инвестпроекты — это, мне кажется, уровень министерств, федеральный уровень. Потому что инвестору нужна не привлекательность регионов, а сквозная привлекательность, понимание того, что все начиная с президента будут способствовать реализации проекта. С другой стороны, не показать Дальний Восток тоже нельзя — он красив. Первый раз была проба, сейчас регионы сами развили идею. Получилось, на мой взгляд, еще интереснее.

— Еще чем-то удивим сейчас гостей?

— У нас немало нового. Первые сделки на новой электронной торговой площадке — бирже «Восход». Первые торги по продаже алмазов на Дальнем Востоке. Первые сделки Агропромышленного фонда, созданного совместно с Китаем. Продуктов презентуется много.

— А зачем во Владивостоке отдельная биржа?

— Можно, конечно, сказать, зачем нам биржа во Владивостоке — есть же в Шанхае, в Сингапуре, Гонконге. Но точно так же можно сказать о любом виде деятельности, например, зачем в Приморье автомобилестроительное предприятие — есть же Япония, Китай и Корея. Это конкурентность, ответ на вопрос. Готовы ли мы бороться или сдадимся, сказав, что соседи уже все сделали. Но тогда и жить хорошо будут они, а не мы. Тогда не надо жаловаться. Поэтому я все идеи борьбы за увеличение экономики России поддерживаю. Сказать, что она обречена на успех, — не совсем так. Все будет очень сильно зависеть от того, насколько люди смогут создать интересную для бизнеса обстановку.

— Однако в конкуренцию с биржами Азиатско-Тихоокеанского региона мы все же вступим?

— Знаете, в одну из поездок по странам АТР мы вместе с Алексеем Чекунковым, возглавляющим Фонд развития Дальнего Востока, встретились с главой гонконгской биржи. Его реакция на нашу идею создания электронной площадки была абсолютно позитивной. Он сказал: будем взаимодействовать, поможем, создадим с вами общие инструменты. Большие, уже устоявшиеся биржи для малых компаний — довольно тяжелая материя, а нам нужно выводить проекты, возникающие при развитии. Понятно, большие компании, работающие на крупных месторождениях, выйдут на биржу любой страны — не проблема. А вот есть, скажем, проект модернизации хабаровского аэропорта. На какую биржу он пойдет? Этого проекта еще нет, он только начинается. А вместе с ФРДВ и площадкой «Восход» они хотят попытаться выйти на торги. Эта площадка пока создается для средних компаний Дальнего Востока, которые могут за счет нее выйти на торги и привлечь дополнительный акционерный капитал.

— Из этого же ряда, наверное, и расширение режима Свободных портов еще на четыре гавани на Дальнем Востоке. Как считаете, на Камчатке, в Хабаровском крае и на Сахалине удастся достигнуть соизмеримого с Приморьем эффекта?

— У Владивостока очень выгодное географическое положение, но Приморье — не самый динамично развивающийся регион на Дальнем Востоке. И мы запускали режим работы Свободного порта Владивосток не сразу — сначала тоже было достаточно сложно. Если вы помните, на первом заседании наблюдательного совета порта я даже говорил, что «процесс не идет». А потом — пошел. Но на это потребовалось некоторое время и усилия. Поэтому все точно зависит от людей. Само на земле ничего не происходит. Если люди прикладывают усилия, думают, работают, анализируют ошибки и успехи, двигаются вперед, — все получается. Как пойдет дело на месте, посмотрим.

— Вы будете наблюдать за процессом изнутри, как за портом Владивосток, где вы председательствуете в наблюдательном совете?

— Наблюдательные советы других свободных портов будут возглавлять уже другие люди, не я. Было экзотическое предложение возглавить их мне, но я от этой высокой чести отказался, — это просто невозможно, если только не клонироваться. На Камчатке совет будет возглавлять министр по развитию Дальнего Востока Александр Галушка, в остальных случаях — губернаторы субъектов РФ. Посмотрим, как они будут работать, обязательно будем помогать, но все будет зависеть от их активности. Если они смогут добиться того, чтобы ворота входа в Свободный порт были открыты, чтобы бизнес туда мог беспрепятственно попадать, чтобы меры поддержки действовали, а механизмы работали гибко, все двигалось — люди это сразу почувствуют. Почему я так напрягался сначала по Владивостоку? Потому что минимальные препятствия сразу же ощущаются, и люди говорят: а, не получается. Вплоть до того, кто и как отвечает на звонки, — мы это все проверяли. Я по Владивостоку несколько раз был вынужден вмешиваться, звонить и сильно ругаться.

— То есть кто-то, бывает, и препятствует реализации законодательства о развитии Дальнего Востока?

— Я на провокацию не поддамся. Не могу сказать, что какое-то ведомство системно мешает развивать Дальний Восток. И причина проста: все в общем знают настроение и позицию главы государства Владимира Путина. Они прекрасно понимают, что если мы с подобным столкнемся, будет доклад президенту. И по шее они получат не от меня, — президент вопросы развития Дальнего Востока курирует постоянно. А когда уж сильно мешают, приходится на этом концентрироваться.

— Сложностей много?

— Конечно, есть вопросы, которые решаются сложно, ошибки есть. Это непростая дорога. Проще всего сидеть и ничего не делать, выполняя уже принятые ранее кем-то решения. Когда ты разрабатываешь новые механизмы и начинаешь исполнять их, это совсем другое. Давайте посчитаем, сколько новых законов о развитии Дальнего Востока вышло за последнее время? Пальцев на одной руке не хватит. И это все абсолютно новые законы, за которыми стоит огромная работа. Мне не нравится слово «проблемы». Но нужно сказать откровенно — мы пока только учимся. Учимся быстрее двигаться в развитии Дальнего Востока. По каждому закону и постановлению правительства мы рождаем новые идеи, обсуждаем их. Затем поэтапно претворяем в жизнь.

— Законодательство уже стабильно или его приходится дорабатывать по ходу?

— Могу ответить и «да», и «нет». Появилось еще четыре Свободных порта, которые нужно наладить. Появился новый закон о налоговых льготах на Дальнем Востоке. Это тоже была большая работа. Ведь вроде и было поручение президента обеспечить предоставление инвестпроектам льгот, но коллеги его выполнили формально, так, что никто не мог воспользоваться. Пришлось «потрясти» Минфин и Минэкономики, чтобы закон превратился в рабочий, и сейчас здесь фактически заявительный принцип: если ты отвечаешь критериям инвестиций, ты подпадаешь под льготы. Все просто, и не надо ни у каких чиновников разрешение на это просить.

— Идея «бесплатного гектара» на Дальнем Востоке тоже сталкивается со сложностями?

— Закон о «дальневосточном гектаре» вообще очень сложный. В нем заложено множество механизмов, которые никогда на Руси не работали. Это машина, для меня лично важно ее отладить, чтобы она хорошо ехала. Я сейчас оцениваю положение по «бесплатному гектару» как самое начало пути. Точно не готов сказать, что уже все получается. Очень много работы по чистке законодательства и правоприменения, потому что нам нужно создать совсем новую среду. Это работа, где мы постоянно ищем, что мешает, одно решаешь — вылезает другое. Но я к такой работе отношусь хорошо, хотя она и трудоемкая. Я сам обязательно во всех субъектах РФ работу этого закона проверю. Уже закрепил коллег в ранге заместителей министров и заместителей полпреда, чтобы они постоянно отвечали за конкретную территорию. Здесь труда не жалко, потому что мы, повторюсь, создаем новый продукт. Если мы научимся в России за месяц выделять людям землю — это огромный скачок из сегодня даже не в завтра, а в послезавтра.

— Не слишком ли много усилий требует для себя Дальний Восток?

— Я почти на каждом совещании повторяю, что мир конкурентен, и из этого нужно исходить: люди, деньги сейчас легко переходят границы. Если мы хотим, чтобы люди приезжали на Дальний Восток и вкладывали деньги, мы должны быть лучше, чем наши соседи. А это, прямо скажем, такие совсем не спящие страны. Я бы лучше с Европой посоревновался, где все уже немного расслабленные. В Азиатско-Тихоокеанском регионе расположены самые быстро растущие экономики мира. Но с сильным всегда лучше тренируешься. Поэтому мы будем у них учиться.

— Прошло уже три года, как вы занимаетесь вопросами развития Дальнего Востока, а проблем меньше не становится. Руки еще не опускаются?

— Мы верим в то, что делаем, и верим, что Дальний Восток должен и может быстрее развиваться. С теми, кто в это не верит, нам не по пути. Но в рамках всего, что мы делаем, решается и еще одна глобальная задача. Это построение максимально эффективного диалога между представителями власти и бизнесом, просто людьми. Когда срок выделения, скажем, земли в рамках программы «дальневосточного гектара» — 30 дней, то если чиновник, это реализующий, будет бюрократом, он ну никак в эти сроки не уложится. Нужно работать гораздо быстрее, чем обычно. А это уже вопрос качества управления. Со Свободным портом то же самое. Но если люди будут работать по-взрослому, все вопросы разрешимы.

Дмитрий Щербаков