В Третьяковской галерее открылась выставка "Искусство женского рода" — 400 произведений русских художниц, начиная с вышивок XV века и заканчивая современными перформансами и видеоартом. Кроме Третьяковки участвуют Русский музей, Исторический музей, музей "Московский Кремль", музей Петрозаводска, а также частные галереи. Это первый в России крупный музейный проект такого рода.
Эффектность приобщения патриархальной Третьяковки к мировому арт-феминизму, правда, оказалась несколько смазана прогремевшими в прошлом году "Амазонками русского авангарда". Организаторам женского рода пришлось вроде как оправдываться на пресс-конференции — дескать, задумали выставку давно, но Гуггенхайм нас опередил, да мы не в обиде, у нас выставка больше и историчнее.
Одна из кураторов, Надежда Юрасовская, цель и характер проекта определила довольно расплывчато: "В Третьяковке всегда устраивались выставки к 8 Марта, но мы-то открываемся в январе. Выставка в целом не имеет отношения к феминизму, но в ней есть феминистский раздел, современный (его курировала известная гендерная деятельница Наталья Каменецкая.— Ъ). Мы не собирались переписывать историю искусства, но хотели в ней кое-что уточнить". Госпожа Юрасовская, между прочим, прославилась лет десять назад очень смелой по российским музейным меркам выставкой про постмодернизм в советской живописи, в которой сумела популяризировать положения современной западной теории искусства так, что они стали неотличимы от концепций позднебрежневского соцреализма. Здесь тот же случай, объясняющийся еще и практическими мотивами: женские выставки сегодня делать не только модно, но и выгодно, поскольку они почти всегда находят поддержку у политкорректных западных благотворительных фондов. Проект в Третьяковке профинансирован Женской сетевой программой фонда "Открытое общество". Так что, как ни кокетничай, от феминизма никуда не деться.
Любая выставка, почему-либо выделяющая женщин в отдельный род, подразумевает, что с ними что-то не в порядке. Именно с этих позиций и начинали действовать западные феминистки в 70-е годы, считая, что женщин в искусстве всегда дискриминировали мужчины, то есть само патриархальное общество, и именно поэтому, как утверждала известный историк и теоретик американского феминизма Линда Ноклин, в истории мирового искусства так мало великих женщин-художников (а вовсе не потому, что женщины по своей природе не способны к творчеству, как до сих пор думают многие мужчины). Следовательно, нужно просто поискать повнимательнее этих несостоявшихся гениев. В Третьяковке так и поступили — и в результате обнаружили много интересного.
Заход в золотошвейные мастерские русского средневековья, быть может, и перебор: бог его знает, кем были вышивальщицы церковных покровов и пелен — простыми исполнительницами или полноценными авторами. В XVIII веке художницы были обнаружены в царской семье. Императрица Мария Федоровна, оказывается, писала вполне приличные натюрморты, а великие княжны Елена и Александра Павловны баловались мелкой пластикой, вырезали барельефы дедушки (Петра I) и Минерву. В первой половине XIX века занятие изящными искусствами входило в программу образования благородных барышень — на выставке можно видеть, что многие из них освоили эти уроки совсем неплохо. В 1854 году в России появилась первая профессиональная дипломированная женщина-художник — Софья Сухово-Кобылина получила золотую медаль Академии художеств за "пейзаж". Она с наивной гордостью изобразила себя во время торжественной церемонии "от третьего лица". Либеральная эпоха разночинства и женских курсов породила приток дам в ряды богемы. Тот факт, что многие из них носили известные художественные фамилии (Александра Венецианова, Ольга Лагода-Шишкина, Елена Поленова и др.), можно толковать двояко. Не по-феминистски — вылезли за счет своих мужиков. По-феминистки — если бы мужики их не задвигали, стали бы гораздо знаменитее.
Успехи эмансипации налицо уже в искусстве Серебряного века, где появились самостоятельные женские имена, начиная с Марии Башкирцевой и до Зинаиды Серебряковой, но настоящее равноправие, как доказала выставка "Амазонки русского авангарда" и как подтверждает и нынешняя экспозиция, настало для творческих женщин в эпоху русских революций. Ряд амазонок по сравнению с американской выставкой еще более расширен. Кроме Поповой, Гончаровой, Экстер, Розановой, Степановой здесь представлены и Вера Пестель, и Анна Лепорская, и, наконец, Вера Мухина, ставшая главным советским символом творческого равноправия полов в СССР. Впрочем, ее коллегам повезло меньше. Например, все знают Дейнеку и Самохвалова, но мало кто подозревает о существовании целого ряда первоклассных, судя по представленным работам, женщин-художников, работавших в 1920-1930-е в том же энергичном стиле.
Формально в СССР женщинам было грех жаловаться на дискриминацию. Другое дело, что все-таки и ключевые посты, и главное место в истории искусств были заняты мужчинами. Парадоксальным образом к 1970-м годам женщины, быть может вынужденно и неосознанно, оказались в официальной иерархии на несколько диссидентствующей позиции. Что не помешало им, как Наталье Нестеровой и Татьяне Назаренко, оказаться героями у широкой публики. Героини же настоящего андерграунда, как, например, Лидия Мастеркова, долгое время оставались известными лишь узкому кругу посвященных.
Современная эпоха — скажем, последнее десятилетие — явно сместила все акценты. Можно сказать, что настоящий феминизм, если под этим понимать пристальное изучение женского вопроса в самом искусстве, начался у нас именно в это время, которому посвящена вторая, не историческая часть выставки. Она будет интересна тем, кто никогда не ходит на выставки современного искусства, поскольку дает хоть и хаотический, но довольно точный срез нынешней в нем ситуации. Женщины и в самом деле добились равноправия, превратив "женский вопрос" из социального в художественный.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА
Крымский вал, 10 до 31 марта.