Почти каждый четвертый россиянин готов продать свой голос на выборах в Госдуму в сентябре. Согласно опросу «Левада-центра», 11% респондентов рассчитывают заработать на этом 5 тыс. руб. 5% оценивают свой голос дороже. Однако большая часть россиян не станет продавать голос независимо от суммы. Так ответили 63% опрошенных. Сопредседатель движения «Голос» Григорий Мельконьянц обсудил тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Маратом Кашиным.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
— Вас удивили, озадачили, расстроили результаты этого опроса, как прокомментируете? И считаете ли вы, что все это потому, что россияне — политически незрелая нация или, может быть, разочаровавшаяся?
— Меня удивляет то, что люди так открыто заявляют о том, что они готовы продать свой голос, потому что, если даже у кого-то есть такие мысли или есть опыт уже продажи своего голоса, то зачем об этом говорить? Поэтому не исключено, что таких людей на самом деле даже больше, чем указывает «Левада-центр».
— А вы думаете, это был не анонимный опрос?
— Вопрос не в том, анонимный или не анонимный: когда к тебе обращается социологическая служба, все равно очевидно, что ты раскрываешь, готов ли ты продать свой голос или нет, это все равно что-то такое личное. И люди, видимо, не понимают, насколько это законно или незаконно. И я не исключаю, что отчасти такой большой процент связан с финансовым кризисом, когда люди ищут любой возможности, в том числе и за счет избирательной кампании, хоть как-то заработать.
Ну, и, безусловно, есть нравственная проблема: люди не видят связи между своим голосованием на выборах и качеством своей жизни, будущим страны. И поэтому этот голос не имеет особой ценности для тех людей, которые готовы за 1 тыс., за 5 тыс. руб. с ним расстаться.
— С одной стороны, рассуждения на эту тему чисто гипотетические, с другой стороны, мы знаем, что голоса в России правда продаются. Как, с вашей точки зрения, чисто технически может выглядеть этот процесс, ведь для того, чтобы проголосовать, нужно лично прийти и предъявить паспорт? Если человек решит продать свой голос, как он это должен сделать?
— Начнем с того, что так называемый подкуп происходит не только в день голосования. Он происходит и в период избирательной кампании, агитации, когда раздают продуктовые наборы и намекают или прямо говорят, что такой-то кандидат вас хочет с чем-то поздравить или вручить вам этот пакет с продуктами. Это может быть и обещание каких-то благ, которые также даются кандидатами, что вот меня изберут, я вам выделю какие-то средства, или я построю вам какую-то площадку детскую и так далее. Это тоже способы.
— Это способы предвыборной агитации, конечно, скорее всего, незаконные. Вы полагаете, что люди в этот момент отдают себе отчет, что таким образом они продают свой голос? Ведь наверняка они себя убеждают, что просто этот кандидат им нравится больше: он щедрый, он великодушный и так далее.
— Если кандидатом осуществляются такие действия, состав уже установлен. Другой вопрос — как люди на это реагируют. Я надеюсь, что люди в России умные, и даже если они ведутся на технологии, то они голосуют так, как они хотят голосовать, а не так, как от них требуют. Потому что есть технологии, которые связаны с заключением возмездных договоров, технологии карусели, когда, например, избиратель идет голосовать, заранее с ним договариваются, ему дают бюллетень в руки с нужной отметкой, он заходит на избирательный участок, голосует с бюллетенем с отметкой и выносит чистый бюллетень, который ему выдает избирательная комиссия. Такие технологии тоже есть. Это очень многогранная проблема. Она сопряжена, безусловно, с активными действиями кандидатов и политических партий, в которые входят такие технологии. Это затратная технология, потому что необходимо кандидатам вложиться в подкуп избирателей, либо покупать товары, либо финансово наличными деньгами подкупать.
При этом избиратель, который столкнулся с такой проблемой, если он, например, не готов этому активно противодействовать, может обратиться в полицию с заявлением, где надо указать обстоятельства, потому что полиция уполномочена составлять административные протоколы, более того, предусмотрена даже уголовная ответственность за подкуп избирателей.
— Довольно цинично выглядит, честно говоря, сам опрос. Вы считаете, что нормально звонить человеку, если вы социолог, и говорить: «Вы продадите свой голос за 5 тыс. руб.?» «Нет, не продам». «А за десять?» В таком ключе стоит ли проводить опросы, как вы полагаете?
— Я считаю, что это очень полезная информация, которая показывает зрелость нашего общества, потому что все-таки я надеюсь, что если здравомыслящему человеку поступит такой вопрос, он просто пошлет их куда подальше и скажет, что никакой голос продавать не собирается. Но если в эти сети социологов попадаются люди, достаточно большое количество, которые готовы это сделать, это говорит о нездоровости ситуации. Это проблема не только российская, и на постсоветских странах тоже есть подобные технологии, которые достаточно эффективно применяются. Я думаю, что это очень полезное наблюдение.
Нам просто нужно всем решить, что с этим делать. Либо это финансовые серьезные проблемы людей, либо это действительно отсутствие понимания, что от выборов что-то зависит, это дискредитация избирательного процесса. Мы должны восстанавливать доверие и цену голоса. Безусловно, повышать не в финансовом, материальном виде, а в понимании того, что голос — это твое будущее.