Двукратный чемпион мира по вольной борьбе АБДУЛРАШИД САДУЛАЕВ, выигравший золото на Олимпиаде в Рио-де-Жанейро и не проигравший за время выступлений за сборную России ни единой схватки, рассказал корреспонденту “Ъ” ВАЛЕРИИ МИРОНОВОЙ о слагаемых своего успеха.
Двукратный чемпион мира по вольной борьбе Абдулрашид Садулаев
Фото: Vasily Fedosenko, Reuters
— На соревнованиях двух последних лет вы не проиграли ни одного поединка. Не боялись проиграть в самый неподходящий момент здесь, на Играх в Рио?
— Действительно, с конца января 2014 года, начиная с турнира «Иван Ярыгин» в Красноярске и по сей день, поражений у меня не было. И вообще, прошлый и нынешний годы стали самыми удачными в моей недолгой карьере. Я верил, что и олимпийский 2016 год будет таким же. Конечно, до меня доходили слухи, будто бы некоторые соперники, заранее зная, что мне проиграют, до конца в наших схватках не выкладываются. Но я живой человек, у меня две руки, две ноги, как у всех. Значит, могу и проиграть. Не думаю, чтобы кто-то и впрямь выходил на ковер против меня без настроя на победу. Все этого хотят, все стараются. По крайней мере сам я ни разу не почувствовал, что кто-то из моих конкурентов сопротивляется мне вполсилы. А моя беспроигрышная двухгодичная серия еще ни о чем не говорит. У спортсменов бывают не только победы, но и поражения, к которым надо быть готовым. И об этом я не забываю никогда.
— Вы борец атакующего стиля. Но, например, двукратный олимпийский чемпион Арсен Фадзаев не проигрывал баллы в течение трех лет во многом благодаря умению грамотно защищаться…
— До Арсена Фадзаева мне далеко, но есть к чему стремиться.
— Почему вы из множества видов спорта выбрали именно борьбу?
— Старший брат привел меня, тогда десятилетнего, в борцовскую секцию села Цуриб Чародинского района Дагестана, где я родился, учился и тренировался под руководством моего первого тренера Магомеда Магомедова — однокурсника и друга моего отца. Спортивная карьера брата не задалась. Учеба тоже. Как говорится, за двумя зайцами…Неудивительно поэтому, что родные были против моего чрезмерного увлечения спортом. Они думали, что у меня также ничего хорошего в борьбе не получится. Хотя мальчик я был способный и в 13-летнем возрасте выиграл свои первые районные соревнования. Помню, как, получив 300 премиальных рублей, ошалел от счастья и отдал их маме. Как же она обрадовалась!
Но в конце концов отец поставил меня перед выбором: либо спорт, либо учеба в вузе. И дал неделю на размышление. Родные мечтали, чтобы я стал врачом, а я хотел тренироваться и выступать дальше. Причем не просто так, а ради достижения самых высоких целей. Для этого надо было профессионально расти, поэтому я переехал в Махачкалу, где начал тренироваться у своего нынешнего личного тренера Шамиля Омарова.
— Трудно было менять привычный образ жизни?
— С Шамилем Омаровым я познакомился еще ребенком, задолго до переезда в столицу Дагестана. Мы частенько приезжали к нему на тренировки, и в конце концов тренер Магомедов посоветовал перейти к нему окончательно. Оказывается, Омаров внимательно следил за тем, как я боролся и продвигался. Ему импонировали мой атакующий стиль и мое отношение к тренировочному процессу. Меня никогда не надо было, как некоторых, тянуть за уши и заставлять работать. Наоборот, приходилось иногда и сдерживать. Мне легко с ним, а ему — со мной. А после переезда я жил и, кстати, живу до сих пор под Махачкалой. Когда еще не было собственной машины, полтора часа добирался до зала на перекладных. Конечно, я не железный, поэтому и у меня были моменты слабости, когда уставал и работать не хотел. Но ради достижения поставленной еще в детстве цели терпел. Ведь было пройдено уже слишком многое...
— Недаром, выходит, вы получил прозвище Русский Танк.
— Это произошло с легкой руки американских журналистов, наблюдавших за тем, как, выиграв все свои схватки досрочно, я добрался до высшей ступени пьедестала юниорского первенства мира 2013 года в Сербии. Отношусь к прозвищу положительно. Откликаюсь. Маленький сувенирный танк подарил мне чуть позже начальник команды, и он хранится у меня дома.
— Как готовитесь к масштабным турнирам — чемпионатам Европы и мира?
— Как обычно, делаю все возможное. Главное, не волноваться и не перегружаться. На сборах у нас по три тренировки в день. Дома — по две. Утром занимаюсь полтора часа, возвращаюсь домой, обедаю и — спать. Сон для спортсмена — штука важная. Вечером опять тренировка, уже двухчасовая. А после ужин и прогулка.
— Вес гонять приходится?
— Естественно. Мой тренировочный вес 91–92 кг, так что 5–6 кг перед соревнованиями сгоняю. Для моей категории это ерунда. В мелких весах, бывает, ребята гоняют по 8–9 кг, вот это действительно тяжко.
— За соперниками следите?
— Когда готовился к первому взрослому чемпионату Европы 2014 года в Финляндии, смотрел схватки, изучал коронные приемы. Но после чемпионата, на котором одержал первую взрослую победу, изучив соперников уже досконально, пришел к выводу, что ничего сверх того, что умеют, они уже не покажут. Так какой толк смотреть дальше? С тех пор готовлюсь по своему плану, а потом с надеждой на Всевышнего выхожу на ковер и показываю свою собственную борьбу.
— Травмы случались?
— Серьезные — нет. И сам стараюсь соперникам их не причинять. Хотя случается. Не специально, конечно. Что ж, приношу им свои извинения.
— Перед чемпионатом мира 2014 года в Ташкенте, тоже первым в вашей карьере, волновались?
— Ничуть. Даже в голову не брал, что еду на чемпионат мира. Иначе перегорел бы. Настраивался как на самые обычные соревнования. И на финал с кубинцем Рейнерисом Саласасом — тоже. В общем, боролся, как на чемпионатах России. Впрочем, к последнему, в Каспийске, я подошел отнюдь не в идеальной форме, чувствовал себя перегруженным. На самом деле мне пока не всегда удается подводить себя к пику формы в нужный момент. Но зато через пару месяцев в Ташкенте уже «звенел». После первой же схватки понял: перебороть меня на чемпионате мира не удастся никому. Так и вышло. После полуфинала поспал часик, а затем схватку за золото выиграл на первой же минуте. Все так удивились, как это: из юниоров да сразу в чемпионы мира. Но ради родителей, близких и друзей стоит бороться и побеждать. Раньше я смотрел на олимпийских чемпионов и чемпионов мира и думал, что люди они особенные. А когда сам чемпионом стал, то понял: ничего сверхъестественного в этом нет.
— Но тренируются многие, а чемпионами становятся единицы.
— По-моему, главная составляющая успеха — режим. А еще… какой бы ни был сильный спортсмен, если он не будет уважать старших, то его тоже никто уважать не будет и ничего путного из него не выйдет. Всевышний не даст. А если соблюдать режим, чтить старших и жить по законам Всевышнего, то победы непременно придут. И не только в спорте. К слову, в последнее время мой отец чуть ли не ежедневно пересматривает мои схватки, ищет ошибки и мне на них указывает.
— В финале прошлогоднего чемпионата мира в Лас-Вегасе вы тоже разделались с Селимом Яшаром всухую — 6:0...
— Как раз утром того дня я был немного не в себе и боялся, что акклиматизация меня все-таки накрыла. Но от схватки к схватке мне становилось лучше, и к финалу разборолся окончательно. А с Яшаром мы тоже давние знакомцы, он долго вступал за Россию. Однако, несмотря на то что его борьбу я изучил до мелочей, настроиться на решающий поединок было непросто. Так или иначе, победы на чемпионатах Европы и мира — это были лишь шаги на пути к Олимпийским играм. Чтобы на них попасть и там победить, мне надо было еще рубиться и рубиться. Как говорит мой тренер: подняться на высоту может едва ли не любой спортсмен, а удержать позицию способны единицы. Теперь-то я понимаю, насколько он прав.
— Есть ли в вашем окружении люди, чью помощь в своем становлении вы оцениваете наиболее высоко?
— Кроме тренеров Магомеда Магомедова, Шамиля Омарова, главного тренера сборной Дагестана Сажида Сажидова и Магомеда Гусейнова это в первую очередь первый вице-президент Федерации спортивной борьбы России Омар Муртузалиев и Сагид Муртазалиев, которые взяли шефство над командой нашей республики. Если бы не они, наши борцы, возможно, разбежались бы по другим регионам, где условия лучше и вознаграждение за победы более значительное. А так благодаря их шефству любые наши вопросы решаются, ребята за высокие результаты получают стипендии, и мы надеемся, что так будет всегда. Словом, для борцов в Дагестане созданы такие условия, чтобы ни о чем другом, кроме тренировочного процесса, они не беспокоились и ничто их не отвлекало.
— Теперь, когда победа на Олимпиаде случилась, о чем еще мечтаете?
— О хорошей жене и крепкой семье. И хотя никого пока на примете нет, знаю: Всевышний даст.
