Россия и Сирия обеспечат доставку гуманитарной помощи жителям Алеппо. Об этом сообщили в российском МИДе в четверг. В ведомстве также отметили, что сейчас этот вопрос прорабатывается с представителями ООН и с США. Руководитель Санкт-Петербургского центра изучения современного Ближнего Востока Гумер Исаев ответил на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Светланы Токаревой.
Фото: Abdalrhman Ismail, Reuters
— Как вы оцениваете гуманитарную операцию в Алеппо? Некоторые эксперты считают, что она существует только на словах, а на деле все обстоит иначе. Что вы думаете по этому поводу?
— Конечно, гуманитарная операция имеет место, какие-то грузы доставляются. Но на самом деле самая главная проблема не в том, насколько много грузов можно доставить или можно было бы доставить, насколько сейчас это актуально. Проблема в том, что вокруг Алеппо развернулась настоящая битва, и второй ключевой город в Сирии — сейчас, наверное, то самое место, где решается судьба всей Сирии, ее будущее.
— То есть когда говорят о том, что битва за Алеппо принимает решающий характер и от ее исхода будет зависеть будущее Сирийской Арабской Республики, эксперты абсолютно правы?
— Да. Во-первых, понятно, что кроме Дамаска и Алеппо есть другие крупные города, но Алеппо — это большой, крупный промышленный центр. Конечно, сейчас сложно говорить о каком-то реальном промышленном производстве в стране, которая уже несколько лет находится в состоянии ожесточенной гражданской войны, но, тем не менее, сражение за Алеппо даст тому, кто его выиграет, контроль над значительной частью территории. Плюс ко всему еще важна территория, потому что это территория, граничащая с Турцией, и в каком-то смысле именно поэтому вокруг Алеппо проходят настолько ожесточенные сражения. Это не первая битва вокруг Алеппо, можно сказать, что она такая затяжная, с какими-то перерывами. Но, тем не менее, вокруг Алеппо, вокруг пригородов, вокруг кварталов идут сражения, это действительно один из ключей к сирийскому урегулированию. Ну, насколько можно говорить об урегулировании, вопрос в том, кто в итоге возьмет власть в стране в свои руки, кто сможет-таки выиграть эту войну.
— А факт того, что с завтрашнего дня боевые действия в городе будут останавливаться на три часа — это позитивный сигнал для региона, для Алеппо в частности, дает ли он шанс установить тот самый частичный контроль, о котором вы говорите?
— Вы знаете, вообще некие режимы перемирия, режимы прекращения огня на некоторое время — это уже было, и более длительные сроки, и те же самые коридоры для вывода людей. Все это имеет место в современном сирийском конфликте. Но, к сожалению, пока не видно какого-то света в конце туннеля, если так можно выразиться. Не видно и не понятно, когда же, наконец, этот конфликт завершится. Пока мы видим, как эти часы используются для того, чтобы стороны перегруппировались, подошло новое вооружение и они снова бросились в бой, собрав убитых и раненых. Пока я весьма пессимистично настроен по поводу сирийского урегулирования, потому что мы видим, как ситуация все хуже и хуже. То есть гибнут люди, даже если, допустим, слава богу, они получают гуманитарную помощь или смогут временно выехать откуда-то из этого котла. Тем не менее, в целом ситуация весьма трагическая. Пока процесс переговоров не увенчался успехом, мы помним, с ним было связано много ожиданий новых процессов, которые рано или поздно начнутся. Но пока я этого не вижу.
— Вы считаете, что гуманитарная операция не закончится чем-то существенным, каким-то прорывом или улучшением ситуации в регионе?
— Гуманитарная операция-- это просто поставка продуктов и медикаментов людям, которые не имеют возможности. Да, это наверняка спасет много жизней и это нужная вещь. Но я боюсь, что вопрос спасения жизни не только в гуманитарной операции, должно произойти гораздо более серьезное урегулирование на политическом уровне в первую очередь, точнее, должны быть приняты волевые решения среди тех, кто участвует в этом конфликте, внутренние, внешние силы. И далее, конечно же, если нет политического решения, то, наверное, говорят пушки. И пушки, как мы видим, говорят не переставая, люди гибнут. Поэтому пока никакая гуманитарная операция не спасет Сирию. Она спасет, конечно, может быть, тысячи жизней, это очень важно, но, к сожалению, конфликт в разгаре.
— На политическом поле Москва и Анкара создали совместную комиссию по Сирии. Сегодня состоится первое заседание, может быть, там будут предприняты какие-то попытки и пути решения?
— Это действительно важный момент, мне казалось, что среди всего этого неожиданного и своеобразного процесса турецко-российской нормализации, наверное, самым положительным и новым моментом является это решение — по крайней мере, оно было заявлено — о нахождении совместных точек соприкосновения вокруг сирийской кампании. Будем откровенны: и конфликт между Россией и Турцией случился в первую очередь из-за Сирии. То есть было проявление — это был сбитый самолет, но сбит он был на границе Турции и Сирии, поэтому здесь очевидно, что это было доказательством турецкого нежелания, Турция относилась к российскому участию в сирийской кампании категорически негативно.
Сейчас, может быть, Эрдоган действительно решил в некотором смысле поменять турецкую позицию или скорректировать ее. Может быть, Россия готова быть более гибкой. То есть мне кажется, что сейчас надо ждать, конечно же, результатов этой комиссии, потому что не исключено, что комиссия может просто говорить, обсуждать на фоне ожесточенных сражений на той же самой турецко-сирийской границе. Некоторые полагают, что, может, действительно у двух президентов есть желание не то что поделить Сирию, но как-то разрулить, если так можно выразиться, этот сирийский конфликт совместными усилиями, каким-то образом, может быть, пойдя на уступки, каким-то образом повлияв на те силы, которые они поддерживают в Сирии. Поэтому в целом я, конечно, с оптимизмом отношусь к этой инициативе.