Москва и Анкара достигли договоренностей по сирийскому вопросу. Как заявили в турецком МИДе, речь идет о создании механизма, который будет включать дипломатов, военных и представителей разведки. 9 августа Владимир Путин и Реджеп Эрдоган встретились в Санкт-Петербурге впервые после крушения Су-24. Российский президент пообещал частично снять санкции с Турции, в частности, разрешить полеты чартеров. Кроме того, Россия продолжит строить «Турецкий поток» и атомную электростанцию «Аккую». Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Борис Долгов и ведущий научный сотрудник Центра азиатских и африканских исследований Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге Алексей Образцов обсудили тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Маратом Кашиным в рамках программы «Pro и Contra».
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
Борис Долгов: «Встреча двух президентов — это важный момент, важный шаг в развитии российско-турецких отношений. Попытка государственного переворота была отражением значительного раскола в турецком обществе. И в Турции есть множество внутренних проблем, ситуация достаточно серьезна, и эти проблемы остаются. Поэтому Эрдоган в связи с этими проблемами, а особенно с внешнеполитическими, — охлаждение отношений с Соединенными Штатами, с Европейским союзом — пошел на попытку сближения с Россией. Что касается политической составляющей в отношении сирийского кризиса и отношений между Россией и Турцией по поводу Крыма, ведь Эрдоган поддерживал Меджлис крымско-татарского народа, и в отношении Украины тоже были отношения у Турции с Украиной достаточно близкие. Создание механизма, включающего военных экспертов, экспертов разведки, политических экспертов, — важный момент, но нынешнее руководство Турции — это представители суннитского умеренного исламизма. Нет сомнений, что они проводят политику в соответствии с этой идеологией. И то, что измениться сами по себе они не смогут, и отношения с Россией, особенно в политическом плане, — это достаточно серьезный вопрос. Я бывал в Турции неоднократно и достаточно знаю турецкий истеблишмент, мне кажется, что здесь будет попытка убедить Россию в каких-то моментах, которые для России не слишком приемлемы, особенно это касается сирийского вопроса».
«Для Турции это более выгодно, чем для России. Турция нуждается сейчас в поддержке России, прежде всего, политической, поскольку все проблемы во внешней политике Турции существуют и углубляются. Поэтому Турция нуждается в поддержке России, и эта поддержка сейчас вроде бы заявляется, поэтому Турция, безусловно, нуждается в России в большей степени. Не надо забывать, что Турция — это член НАТО, что турецкая армия, по крайней мере, до последнего момента, высшее офицерство, да и просто офицерство Турции, — это выходцы из учебных военных заведений Запада, Соединенных Штатов, и они связаны с истеблишментом на Западе. Альянс России с Турцией будет длиться до тех пор, пока будут выполняться интересы двух сторон. Как только интересы изменятся, этот альянс не выдержит такого испытания».
Алексей Образцов: «Любой механизм действует до тех пор, пока это выгодно высоким договаривающимся сторонам. До тех пор, пока это выгодно России и Турции, этот механизм будет работать, как только возникнут иные приоритеты или иная конфигурация, прежде всего во внешней политике, этот механизм перестанет работать. В традициях турецкой дипломатии, которая в значительной степени, как и российская, является наследницей Византии, искать бреши в позиции противоположной стороны. И не случайно господин Эрдоган и в Израиль недавно ездил, а с Израилем отношения у Турции были более чем прохладные больше тех 7-8 месяцев, когда мы сильно не дружили домами. Во-первых, крупные российско-турецкие проекты даже в период наибольшего охлаждения не были разорваны, скажем, в отличие от «Южного потока». Они были, скорее, приморожены. Сейчас, в принципе, мы просто возвращаемся к более динамичной, если угодно, реализации. Второй момент — тут же некую активность проявила Болгария. А до этого они говорили, что готовы, потом они говорили, что они не готовы, теперь они опять готовы. Кроме того, вчера в интервью господин Миллер сказал, что речь уже не идет о четырех ветках «Турецкого потока», а о двух. Это возможный вариант, если не сложатся отношения с европейским хабом».
«Турецкому истеблишменту окончательно стало понятно, что двери Евросоюза перед ними никогда не откроются, что западные партнеры будут решать исключительно свои сиюминутные задачи. Турции будут даваться какие-то преференции и обещания опять же ровно до тех пор, пока некие тактические сиюминутные вопросы партнеров не будут решены. И я бы не был столь убежден, что это нужно исключительно Турции, а мы опять делаем ей одолжение, это не так. У российской дипломатии в данной ситуации более диверсифицированные цели. Прежде всего, если говорить о геополитических целях, то это удар пусть не трагический, но достаточно сильный по евроатлантическому единству. Если Турция перестанет быть столь лояльна политике НАТО, это ударит по всему альянсу. Фактически НАТО оголяет свой южный фланг. Но вряд ли всерьез можно рассчитывать на болгарские или румынские вооруженные силы при всем уважении к людям достойных профессий этих стран. Так что России это в принципе тоже не менее выгодно».