— Господин президент, чего вы ждете от переговоров с Владимиром Путиным? Планируется ли в ходе его визита подписание двусторонних документов?
— Визит президента РФ в Польшу — важное событие. Появляется все больше сфер, в которых Польша и Россия могут тесно и взаимовыгодно сотрудничать. Предыдущий визит российского президента в нашу страну состоялся восемь лет тому назад. За это время многое произошло. Польша вступила в НАТО, интенсивно готовится к вступлению в Евросоюз.Россия успешно преодолела несколько серьезных кризисов, встала на путь демократии и рыночной экономики, внутренне сплачивается, развивается. Россия, сохраняя свою самобытность, приняла европейское направление развития, что является составной частью процесса глобализации.
Сегодня отчетливо видно, что евроатлантический выбор Польши не был направлен против России. В процессе европейской интеграции мы учитывали интересы своих восточных соседей. Польша расположена в центре континента. Поэтому мы, поворачиваясь к Западу, с которым ощущаем себя цивилизационно связанными на протяжении тысячелетий, одновременно хотим иметь самые хорошие отношения со странами, расположенными за нашей восточной границей.
Польша не желает быть стеной, Польша хочет соединять. Мы заявили об этом отчетливо и однозначно. И это внесло положительное качество в польско-российские отношения, что было необходимо и для наших двух стран, и для всей Европы. Поэтому я ожидаю, что официальный визит президента России в Польшу станет символическим подтверждением на высшем уровне хорошего, дружеского соседства наших народов и государств.
Что касается новых двусторонних соглашений, то их подписание я не ставлю на первый план. Дело сегодня не в отсутствии документов, ибо таковые есть, а в политической воле к их исполнению. Такая воля также есть с обеих сторон, и мы хотим, чтобы визит Владимира Путина стал тому подтверждением.
По существу, у нас остается нератифицированным один важный договор — о взаимном поощрении и защите инвестиций. Вступление этого документа в силу привело бы к значительному удешевлению страхования кредитов, что положительно повлияло бы на состояние взаимных экономических отношений. У этого вопроса долгая история, его решение тянется годами. Не знаю, успеют ли участники переговоров завершить работу, чтобы договор мог быть подписан в ходе визита президента России.
— Как вы оцениваете нынешний уровень отношений Польши и России? Сохраняются ли еще между Москвой и Варшавой проблемы, мешающие развитию двустороннего сотрудничества?
— По-видимому, нам еще предстоит решить ряд вопросов. Однако самое важное — это политическая воля, желание совместно строить светлое будущее, и такая воля отчетливо видна. Политические отношения между Польшей и Россией складываются весьма хорошо. И на этом фоне видно, сколько мы еще могли бы сделать на экономическом направлении.
Наши страны не используют в должной степени "географические дивиденды", вытекающие из близкого соседства. В прошлом году вместе с президентом Путиным мы участвовали в открытии Дней польской науки в России. Это было масштабное мероприятие, впечатляющее с точки зрения своего интеллектуального значения. Были подготовлены и оглашены сотни содержательных рефератов и отчетов о совместной исследовательской работе. В настоящее время готовится выставка "Варшава--Москва 1900-2000", иллюстрирующая наши культурные связи и место двух стран в европейской культуре. Замыслы впечатляют, ибо есть что показать.
Но меня волнуют неиспользованные возможности межправительственного соглашения о поддержке молодежного сотрудничества. Оно было подписано несколько лет тому назад и, увы, по сей день остается лишь собранием деклараций. А ведь его идея была прекрасна. Речь шла о том, чтобы по образу молодежного обмена между Францией и Германией, а также Германией и Польшей путем встреч и переговоров представителей молодого поколения сглаживать исторические распри и старые споры, вырабатывать новые ценности и цели.
К счастью, уже можно, видимо, отнести к прошлому и спор вокруг нашего вступления в Североатлантический альянс. Оказалось, что польско-российские отношения от этого не пострадали, а, наоборот, улучшились. Может ли сегодня кто-нибудь трезвомыслящий подозревать, что НАТО, в том числе Польша, замышляет какой-то акт агрессии в отношении России? Думаю, что, напротив, укрепилось доверие с обеих сторон и именно оно задает тон польско-российским отношениям.
Наши отношения приобрели новое качество после террористической атаки на США 11 сентября 2001 года. После присоединения России к антитеррористической коалиции дела в мире стали обретать новое измерение. Все мы встали по одну сторону баррикад — на стороне демократии, свободы, международной безопасности. Это также имеет более чем символическое значение для качества взаимных отношений.
— Какие области сотрудничества наших стран представляются вам наиболее перспективными? Относятся ли к ним газовая, военно-техническая сферы?
— Вся сфера экономики остается неиспользованным шансом для наших стран. Сегодня наш товарооборот, несмотря на существующие возможности, невелик и структурно несовершенен. Хотя нужно признать, что уже на протяжении года мы и здесь наблюдаем положительные перемены. Но этого по-прежнему мало. 2000 год мы завершили с отрицательным для Польши торговым балансом, который превысил $3,7 млрд. 2001 год был в этом отношении еще хуже.
Польша покупает у России главным образом природный газ и нефть, за что солидно платит. Российский импорт из Польши существенно меньше. Если подходить формально, то можно сказать: "Пожалуйста, пусть польские фирмы привозят свой товар в Россию и продают его на свободном рынке". Но польские торговцы именно это и делают. И те положительные тенденции, которые я упомянул, это как раз их заслуга. Но для уменьшения столь внушительного торгового дисбаланса необходимы инструменты экономической политики, находящиеся в руках наших правительств. Речь идет о больших суммах, крупных заказах на сумму в несколько миллиардов долларов ежегодно. Это уже сфера экономической политики.
Россия развивается, что сегодня видно невооруженным глазом. Считаю, что вопреки злым языкам это явление устойчиво. Россия будет нуждаться не только в готовых потребительских товарах, но прежде всего в капиталовложениях. В свою очередь, Польша после многолетних усилий перестроила свою экономику и сегодня размещает две трети своей продукции на весьма требовательных рынках стран ЕС. Поэтому на вопрос: "Что вы, поляки, можете предложить из товаров, нужных России?" — без тени сомнения могу ответить: "Практически все!"
Польские предприятия сегодня органически связаны технологией, капиталом, кадрами, организацией, опытом, экономической культурой со всем, что есть самого лучшего в мире в сфере экономики. Вот пример. На большой строительно-инвестиционной выставке "БУДМА — предложения для России" в Познани мы хотим продемонстрировать президенту Путину польский автобус, который производится на базе наших новейших технологий совместно с фирмой, пользующейся высоким международным престижем. Он на четверть дешевле по сравнению с западными аналогами. Таких примеров немало.
Тесного польско-российского сотрудничества требует сама география. На пути России в Европу находится Польша. Это естественный, кратчайший, а значит, и самый дешевый путь для России в западную часть континента. Речь идет и о поездках людей, и о товарных перевозках (в том числе транспортировке упомянутых выше энергоносителей), и об обмене информацией — обо всем, что необходимо для интеграционного процесса.
Польша должна и хочет обеспечить для России безопасный транзит. Мы нуждаемся в дружески настроенных по отношению к путешествующим пограничниках, налаженном внутреннем транспорте. Необходимы упрощенные процедуры и комфорт для путешествующих через нашу территорию. Нужны линии электропередачи и средства доставки энергоносителей, хорошие железные дороги и все то, без чего не может обойтись налаженный транзит.
Для обеих сторон это должно быть рентабельно. Именно с этой точки зрения следует взглянуть на необходимость выравнивания торгового баланса между нашими странами.
— Каким вам видится будущее Калининградской области после вступления Польши в ЕС? Считаете ли вы возможным предоставление ей специального статуса со стороны ЕС?
— Литва и Польша хотят вступить в Евросоюз для того, чтобы ускорить свое экономическое и цивилизационное развитие. Калининградская область станет той частью России, которую "окружит" пространство с высокими темпами развития. Нужно сделать все, чтобы мы вместе воспользовались этой ситуацией. Сведение Калининградской области до роли некого "авианосца" непрактично, ибо ее окружение дружелюбно. Для нас, поляков, неприкосновенность госграниц — самый святой принцип во внешней политике. Такое же видение присуще для всей Европы.
О том, каким образом придать импульс развитию Калининградской области, в первую очередь должна думать сама Россия. Мы же уже сейчас, еще до вступления в Евросоюз, заявляем о своей доброй воле. Польша как член ЕС сможет предложить какой-то специальный статус для этого российского региона. Кстати, это может стать хорошим экспериментальным полем для самой России, которое покажет, как проходит процесс адаптации к жестким европейским стандартам.
— Как вы относитесь к идее трансформации НАТО в новую политическую организацию, членом которой могла бы стать Россия?
— Мы приветствуем волю российских властей придать динамику политико-военному сотрудничеству с НАТО. Необходима подлинная открытость альянса для сотрудничества с Россией, но также и реальное участие России в этом сотрудничестве. Лучше совершенствоваться и создавать новые инструменты взаимодействия, чем торжественно принимать очередные декларации. Нужно, чтобы не нарушался смысл существования самого альянса, способ его функционирования и оборонный характер, а одновременно вместе с Россией надо создать механизмы консультаций и противодействия угрозам.
Процесс модификации отношений НАТО--Россия должен продвигаться эволюционным путем. Мы надеемся, что благоприятные изменения в российском видении НАТО окажутся устойчивыми. Это подтверждает наше глубокое убеждение, что расширение НАТО не противоречит интересам безопасности России. Польша заинтересована в сотрудничестве с Россией в области развития и производства современных военных технологий. Мы также за то, чтобы придать динамизм сотрудничеству между нашими оборонными ведомствами.
— В прошлом году вы высказались в том духе, что переходу отношений Варшавы и Москвы на качественно новый уровень способствовал бы символический жест — публичное извинение со стороны Москвы за Катынь и другие репрессивные меры против польских граждан в годы второй мировой войны. Продолжают ли в Варшаве считать это одним из условий нового уровня двусторонних отношений?
— Поляки — это народ с драматической историей, а прошлое польско-российских отношений весьма сложно, оно наполнено интересными и прекрасными, но также и черными страницами. Поляки ожидают понимающего отношения к нашей чувствительной и израненной памяти. Самым сложным было открытие правды о катынской трагедии, и мы весьма ценим, что в России это произошло. Думаю, что сегодня настало спокойное время для объективного взгляда на те или иные вопросы прошлого. Но не в политических категориях. Это вопросы из области морали, а не политики.
Мы понимаем всю сложность и трагизм преодоления современной демократической Россией советского тоталитарного прошлого. Понимаем, что необходимо время, чтобы залечить раны. Мы далеки от того, чтобы их бередить. Но что нам сказать жертвам репрессий, которым сегодня за 80-90 лет, которые терпеливо ждут извинений: "Подождите?!"
Это трудные и болезненные для людей вещи. К счастью, находящееся сегодня у власти поколение политиков как в России, так и в Польше было свидетелями тех жестоких времен лишь в детстве. Я убежден, что они будут в состоянии проявить беспристрастность и великодушие. Однако естественным стремлением этого поколения будет желание рационально подойти к жизни, которая впереди, взглянуть в будущее.