Одной из самых жарких тем прошлого лета была ситуация на китайских биржах. Ровно год назад там произошел обвал, какого не помнили со времени кризиса 2008-2009 годов. За июнь и июль 2015 года биржи в Шанхае и Шэньчжэне потеряли почти 40% капитализации.
Фото: Алексей Куденко, Коммерсантъ / купить фото
Биржевой крах вызвал панику даже в российских властных коридорах. Чиновники и госбанкиры только убедили себя в выгодах "поворота на Восток", как у крупнейшего торгового партнера обвалился фондовый рынок, похоронив под обломками почти $4 трлн,— как два российских ВВП в тучные докрымские годы. Люди из Белого дома и офисов ЦБ на Неглинной тогда каждую неделю звонили немногочисленным московским экспертам по финансовым рынкам КНР и взволнованно обсуждали последние новости, спрашивая, когда же на китайские улицы выйдут миллионы рассерженных горожан.
Прошедший год показал, что страхи были сильно преувеличены — все же фондовый рынок в КНР живет особой жизнью, огороженной от остальной экономики высокой китайской стеной. Надувшийся на бирже пузырь Пекину удалось ликвидировать без видимых драматичных последствий. Пострадавшие инвесторы, многие из которых покупали акции, руководствуясь принципами фэн-шуя и советами уличных гадателей, так и не осмелились выйти на демонстрации. Российские чиновники тоже успокоились, а некоторые даже успели прилично разобраться в финансовых рынках КНР.
Однако крах не прошел бесследно. После обвалов Пекин начал масштабную чистку финансового сектора, а заодно антикоррупционные проверки госбанков и регуляторов. Результатами стали аресты десятков финансистов, включая глав крупнейших банков, а также резко ужесточившиеся правила выдачи кредитов. Косвенно последствия коснулись и российских контрагентов. Взять ту же историю с финансированием ВСМ Москва--Казань. В начале 2015 года, когда китайский кредит на проект только начинали обсуждать, многие мои собеседники в Пекине признавали, что заем наверняка окажется невозвратным — зато КНР сможет продвинуть свои технологии и решить проблему простоя мощностей. Но теперь китайцы все чаще говорят, что очередной "плохой" кредит им не нужен — мол, партия требует железных гарантий возврата средств.
Партию можно понять. В ходе проверок власти КНР выяснили про свои банки много нового и интересного. Например, в идущей ко дну Венесуэле госкомпании могли потерять до $40 млрд. А в Африке из выданных ими кредитов возвратными рискуют оказаться только половина. Осмотрительность в отношении новых сделок становится базовым правилом, что заставляет российские компании вспоминать о старых партнерах. В случае с ВСМ это, например, немецкие машиностроители.