В Рождество принято делать подарки. В нашем специальном рождественском приложении мы уже рассказали о том, что предпочитают наши читатели и где накануне праздника все это следует искать. В свою очередь, мы преподносим читателям газеты "Коммерсантъ" особый рождественский сюрприз. "Коммерсантъ-Рождество" и писательница ЛЮДМИЛА ПЕТРУШЕВСКАЯ дарят вам и вашей семье сказку "Кошкин дом" из новой книги "Чемодан чепухи. Сказки и стихи", которая к Новому году выходит в издательстве "Вагриус".
Жил-был черно-белый кот Миша, такой красавец, что он даже жалел, что его никто не видит, кроме хозяев. Грудка у него была белоснежная, как у лебедя, такие же лапки и вдобавок кончик хвоста, а глаза, как желтые прозрачные сливы с косточкой.
Хозяева-то и их гости все время хвалили Мишу, гладили и целовали, но ему этого было мало.Он хотел, чтобы его оценили свои, то есть кошки и коты.
Однако его не пускали гулять на улицу — мало ли, машины, собаки, масса опасностей.
И вот как-то однажды, когда все готовились к Новому году (и елка уже стояла на балконе, увязанная веревочкой, как пленница), Миша особенно затосковал и все время проводил на диване в позе "ложись рядом" (лапы врозь, брюхо в потолок, глаза в кучку), а телевизор-то работал!
"Это ваш праздник, а не мой",— думал Миша.
Телевизор гнал какую-то пургу с выстрелами и мордобоем, дети смотрели не дыша, а потом пошла реклама, и они ускакали на кухню покусочничать.
Миша в очередной раз сделал перекат со спины набок, потянулся в тоске и вдруг увидел по телевизору вот что: белая кошечка рассказывала что-то о ночном курорте Кошкин Городок, где на праздники ждут всех, кто разговаривает на языке племени мяу, и приводился контактный телефон: царап-царап-царап!
Весь следующий день кот Миша провел у телефона, набирая когтем разнообразные цифры.
То ему отвечала баня, то прием грязной посуды, то магазин валенок, то дешевая распродажа чайников — но Кошкин Городок не отозвался ни разу.
Тем временем праздники приближались: елку принесли с балкона, распутали, прислонили к шкафу. А Мишу никто не замечал, все носились с пыльными коробками игрушек, с ватным чучелом Деда-Мороза и так далее.
Девочки перестали драть Мишу на две части перед сном и спорить, с кем он будет спать. Они укладывались поздно и шушукались о подарках, которые втайне готовили для папы, мамы, бабушки, дедушки и второй бабушки.
Коту они, ясное дело, что могли подарить? Вискас рыбный? Бант на шею? Уже пробовали навешивать ему эту гадость.
Там, только там, как пела одна тетка по телевизору, только там, думал кот, там собираются неслыханные красотки, большеглазые, длинноухие, они обещают любовь бедному пленнику...
А эти тетки, они воют хорошо, хрипло, но выглядят при этом жутко: морды лысые, ни усов, ни упругих бровей, носы и уши голые вообще, брр... Красотка должны иметь нос шерстистый, ушки с бахромой, высокие, хвост к небу, походочку приземистую, когти розочкой и так далее..
Миша перестал спать и ночами все возился с телефоном. И вдруг к утру ему повезло, мурлыкающий голосок ответил:
— Мяу! Кошкин Городок слушает!
— Как вас найти?
— Не кладите трубочку,— промурлыкал голосок.— Вам ответят.
И тут же другой голос, тихий и шипящий, сказал:
— Вам есть чем заплатить?
— Да! — твердо ответил Миша на всякий случай.
— Мы берем только золото,— прошелестел голос.
— Да-да,— подтвердил Миша,— я вас понял.
— Следующей ночью позвоните сюда же,— прошипели в трубке, и на этом разговор закончился.
Миша затем весь день бродил по полкам и столам, ища золото.
Он ведь не знал, что это такое.
Вечером дети хозяев, две маленькие девочки, поссорились из-за шоколадной обертки.
— Это мое золотко,— сказала одна.— Я из него сделаю звездочку на корону!
— А я? — завопила другая.— А мне?
Тут они, разумеется, подрались.
"Так вот что такое золото!" — подумал умный Миша и, как только его девочки уснули, порвав бумажку напополам и бросив ее под стол, кот добыл золотко, положил его за щеку и стал царапать лапой телефон.
Тут же откуда-то из-под потолка раздалось кошачье приветствие:
— Уау! Иди сюда.
Кот посмотрел и увидел там вентиляционную дыру. Обычно она была закрыта решеткой, но на сей раз решетка была распахнута как простая дверь, и Миша одним прыжком взвился на холодильник, а вторым — в распахнутый ход.
Там оказался тесный и темный лаз наверх.
Но чем темнее и теснее, тем лучше для кошек, и через несколько минут Миша уже выбрался на крышу.
Там была ночь, светила полная луна, и в ее лимонных лучах сиял огнями Кошкин Городок.
Стояла елка из съеденной рыбки, высился Дед-Мороз, у которого брови и усы торчали фонтаном, а вместо бороды имелся пушистый хвост, который обвивал все четыре ноги, обутые в валенки.
Всюду ходили, сидели и пели коты и их подруги, весь переливался цветными лампочками ресторан, горели окна маленьких домов, на крылечках которых сидели пожилые кошачьи пары в окружении играющих котят.
Наш Миша так и бросился в гущу жизни, подбежал к кошкам, которые пели песню "Луна", потом к котам, которые тянули боевую песнь "Дрожит собачий хвост", но на него никто не обратил внимания.
Тогда Миша пошел в ресторан, который так и сиял огнями и назывался "Кисс ми". Тут же к нему приблизились местные красавицы, разодетые в петушиные перья, и попросили угостить.
— Ваши киски купили бы виски! — сказала самая передовая, решительная, как бригадир.— Алло! Рекламная пауза!
И она тут же изобразила позу "ложись рядом".
Кот совсем потерял от этого голову — можно сказать, сбылись его самые смелые мечты — и заказал пару флакончиков валерьянки.
Правда, красавицы оказались не совсем такими, какими их воображал себе Миша: слегка они были грязноватые и драные, но зато брови и усы у них были каких-то невиданных цветов — ярко-розовые, к примеру, или ядовито-фиолетовые.
Когда эти кошки угостились, подвалили другие, попроще и постарше, все обнимали нашего Мишу, хвалили его внешность, его черно-белую шерсть, некоторые даже просили клочок на память, и Миша радостно разрешил, но его чуть не растерзали его новые подруги, и пришлось пустить в ход когти, а подруги стали вопить и ругаться и т. д.
Тут же подошел пятнистый кот в камуфляже и сказал: "Ты, дебил, тут у меня развыступаешься!", а потом спросил:
— Семечки принес?
— Нету.
— О какой бычило. Он не догоняет ничего. Товарищ не врубается. Не понял? Я говорю, золото приволок?
Тут Миша с облегчением достал из-за щеки сохраненную там шоколадную обертку, которая превратилась в комочек.
— Мало,— сказал кот.— Еще есть?
Миша, ободранный, как старый воротник, позорно молчал.
— А ежели денег нет, ежели ты не наколотил себе бабла, то не парься к нам ходить тут,— сказал черный кот.— Катишь?
И он спрятал все Мишино золото себе в карман.
Миша ничего не понял, но пошел вон.
Когда он выбрался из ресторана, вокруг было уже пусто. Кошки, видимо, разбрелись по квартирам, и сколько он ни просился погреться (в рваной шубейке стало холодно), ни одна дверь не открылась. В окнах горели разноцветные огни, там пировали. Так хотелось праздника!
Только одна довольно задрипанная кошка высунулась в свое окно и сказала:
— А золото у тебя есть? Что значит "мяу"? Нет, ну и пили отсюда.
И Миша стал с болью вспоминать своих хозяев, которые искренне им восхищались, все время ласкали его и чесали ему за ушком, уж не говоря о совершенно бесплатных котлетах и рыбе. И даже две маленькие девочки, которые обычно на ночь, пыхтя, тянули Мишу каждая в свою кровать, представлялись ему ангелами доброты: девочки ничего не требовали от него, ни шерсти, ни золота, а если они иногда и пытались его разорвать напополам, так ведь это от любви!
И Миша горестно завыл.
Хозяева нашли Мишу только на следующий день к вечеру. Они облазили сначала все подвалы и только потом добрались до чердака, где скрывался Миша, тощий, ободранный и весь в пыли. Причем учтите, что дело-то было как раз под Новый год! То есть стоит и сверкает огоньками елка, на кухне отдыхает под полотенцем пирог с капустой, а тут вся семья бегает по помойкам и горестно вопит на лестницах.
Миша, принесенный домой, долго отсиживался под кроватью, затем только вышел к лакушке и поужинал, потом долго и брезгливо вылизывался, тряся лапками, а потом заснул на кровати у хозяев, укрытый теплым платком.
Но когда потянуло из кухни жареным, когда загремели колокола и все почему-то встали, зазвенели стеклом и закричали "ура!", тут Миша явился под удары часов, и все его увидели и еще громче заорали, схватили на руки и стали угощать почему-то икрой, фу.
Миша вывернулся и пошел под праздничный стол. Скоро к нему туда спустились обе девочки со своими тарелками и стали насильно кормить Мишу пирогами и конфетами. И так, из-под стола, жуя и обнимаясь, они и смотрели втроем телевизор, и оттуда их вынули и унесли спать всех троих.
Миша потом еще дополнительно спал целый день в кресле.
Но с тех пор у него появилась новая привычка: только завидит где-нибудь комочек шоколадной обертки, сразу бежит и гоняет его лапами, закатывает под шкаф и возвращается как ни в чем не бывало.
Может быть, он думает, что когда-нибудь накопит много золота и отправится опять в Кошкин Городок праздновать Новый год. И встретит там на улице какую-нибудь девочку с усами как фонтан, с красными глазами как лампочки!
Но он не знает, сколько точно надо накопить, и поэтому не торопится.
От добра добра не ищут, иногда думает Миша после обеда, лежа на ковре брюхом в потолок.