"Нам интересно партнерство с игроками, которые уже что-то построили"

Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) стал после подписания президентом 2 июня соответствующего закона де-факто новым суверенным фондом РФ. Глава РФПИ КИРИЛЛ ДМИТРИЕВ рассказал "Ъ" о том, что изменится в работе фонда — в первую очередь для РФПИ и Росимущества это открывает большие возможности в участии фонда в приватизации.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 3

Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин  /  купить фото

Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин  /  купить фото

Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин  /  купить фото

— РФПИ перестал быть дочерней структурой Внешэкономбанка. Какие положительные и отрицательные стороны у нового статуса, что он вам дает?

РФПИ обрел самостоятельность

— Мы в принципе отрицательных сторон в этом не видим никаких. Мы, безусловно, продолжим взаимодействовать с Внешэкономбанком и другими ведущими банками России и видим синергию в этом взаимодействии. Капитал, который мы предоставляем компаниям, дополняет те инструменты, которые им предоставляют банки. Мы разработали совместный план, описывающий, как такое сотрудничество может выглядеть на примере как раз Внешэкономбанка. Но при этом новый статус нам дает много дополнительных возможностей. Во-первых, теперь мы имеем более правильное позиционирование на рынке с точки зрения других суверенных фондов. Как правило, они не являются дочерними структурами банков и в принципе выступают как отдельные структуры с собственными наборами компетенций — это крайне важно. Второе — статус суверенного фонда позволит нам развивать новые направления деятельности. Это может быть управление частями госпакетов в АО или, например, более активное участие в приватизационных сделках.

— Для чего нужно участие государственного РФПИ в приватизации — фонд в любом случае является госструктурой, вы просто возвращаете деньги, выделенные фонду из бюджета, обратно в бюджет?

— РФПИ предполагает участие в приватизации только в партнерстве с долгосрочными инвесторами — речь не идет о том, чтобы госпакеты перекладывались из одного государственного кармана в другой. РФПИ привлек более $27 млрд долгосрочных инвестиций, выстроив ряд совместных фондов с крупнейшими суверенными и инвестиционными фондами мира, а также с ведущими компаниями. И часть этого капитала могла бы быть использована для участия в приватизационных программах. Если РФПИ будет участвовать в таких сделках, то в консорциумах инвесторов мы не будем представлять больше чем 10-15% объема. 85-90% будут обеспечивать ведущие долгосрочные инвесторы. Мы активно работаем и с Росимуществом, и с инвестбанками, участвующими в приватизационных процессах, чтобы заинтересовать наших партнеров в участии в приватизации. Но наши партнеры также просят, чтобы вместе с ними соинвестировал РФПИ. В то же время мы надеемся участвовать в приватизационных процессах только там, где можем быть полезны.

Важно, что РФПИ — это фонд, уже имеющий опыт участия в похожих сделках. Мы участвовали, например, в IPO АЛРОСА с рядом ведущих инвесторов. Недавно мы полностью вышли из этого актива, получив привлекательную доходность на уровне 37% годовых.

— Как бы вы описали вашу полезность — для чего РФПИ необходим партнерам по приватизации в России?

Как РФПИ становился все дальше от ВЭБа

— Инвесторам нужны наши аналитические возможности. Они понимают, что, если мы заходим в актив, мы заходим туда с разумными оценками будущего бизнеса. Поэтому большинство наших партнеров из этой группы чувствуют себя комфортно с РФПИ. Так, один из арабских суверенных фондов, который с нами уже сделал 17 сделок в РФ, теперь в принципе без нас не инвестирует в России. Им нужен не только наш анализ, но и наш государственный статус — мы придаем им дополнительную уверенность. Для наших компаний, безусловно, важно участие в приватизации высокопрофессиональных долгосрочных инвесторов — они им нужны для развития. Большинство игроков из числа суверенных фондов ранее очень мало инвестировали в Россию. Наконец, РФПИ своим участием в приватизации просто резко повышает объем долгосрочного капитала, на которые наши компании могут претендовать. А отличие долгосрочных инвесторов от краткосрочных заключается в их более стабильной позиции и меньшей реактивности на краткосрочные колебания рынка.

Многие из других фондов, не работающих с нами, за период, когда мы инвестировали в российские активы, показали убытки. Для партнеров РФПИ важно то, что у нас в это же время получилось показать положительный результат — причем не только в рублях, но и для большинства партнеров в долларах. Мы всегда выбирали инвестиции в лучшие компании, помогали им расти и защищали инвестиции наших партнеров механизмом получения минимальной доходности. Нам также важно, что наши компании успешно развиваются. Так, "Детский мир" по итогам квартала при текущей конъюнктуре показал по МСФО рост прибыли более чем в четыре раза. Мы видим хорошую динамику по "Ленте", по другим инвестициям, которые мы делали.

— Какие еще плюсы и минусы от независимости от ВЭБа вы видите для фонда?

Арабы вышли на дорогу

— Да здесь даже не вопрос изменения статуса как такового. Мы за пять лет показали успешные инвестиционные результаты. Мы проинвестировали более 760 млрд руб., из которых только 70 млрд руб.— средства РФПИ, а свыше 690 млрд руб.— инвестиции наших соинвесторов, банков и других партнеров. Вложения за прошлый год — это 540 млрд руб., что втрое превышает показатели за весь предыдущий период. Мы показали положительную доходность инвестиций, выступая правильным инвестфильтром, направляя финансы именно в те доходные проекты, которые обеспечивают рост компаний, секторов экономики и всей экономики в целом. Очень важно иметь такие инвестфильтры, которые направляют капитал в проекты, создающие рост, и не дают направлять капитал в убыточные и поэтому вредные для экономики проекты.

В статусе суверенного фонда нам с нашими партнерами будет проще осуществлять сделки в том числе за пределами России. Мы уже сделали несколько таких сделок. Одна из них — это участие через Российско-китайский инвестиционный фонд в компании Didi Taxi: это самый популярный сервис онлайн-такси в Китае. С тех пор компания значительно подорожала. Не так давно структуры Apple проинвестировали в нее примерно $1 млрд по оценке, более чем в три раза превышающей стоимость компании на момент нашего входа. Мы считаем, что технология этой компании будет крайне полезна для России, и в перспективе будем рассматривать партнерство с ними и на нашем рынке. Этот компонент иностранных сделок, которые затем будут превращаться в российские сделки, как мы предполагаем, будет усиливаться. Наш новый статус позволит делать это проще и в формах, которые более понятны другим рынкам. Наконец, в независимом статусе нам будет проще предлагать государству то, что мы называем предприватизацией.

— Что вы имеете в виду под предприватизацией?

— Участие в управлении госпакетами, предполагающее улучшение корпоративного управления в компании и через это — возможное увеличение ее приватизационной стоимости. У нас хорошая компетенция в этой сфере — мы знаем, что мы можем сделать в компании, в которую заходим с иностранными партнерами. Впрочем, это пилотная идея — посмотрим, насколько она найдет отклик в правительстве.

— Когда правительство должно ответить на эти предложения РФПИ?

Как РФПИ предложили стать собственностью Росимущества

— Думаю, что к концу 2016 года мы узнаем, поддержана ли наша инициатива. С нашей точки зрения, эта тема несколько шире, чем просто инвестиционная: это может иметь отношение к тому, как вообще стимулировать экономический рост в России, это то, что мы в РФПИ называем мотивационной экономикой. Сейчас много внимания уделяется стимулированию роста ВВП, макроэкономике и недостаточно — вопросам, которые ближе к микроэкономике, развитию механизмов мотивации эффективности предприятий и людей. Так, с нашей точки зрения, есть потребность в разработке системы прозрачной мотивации руководителей госкомпаний в увеличении капитализации возглавляемых ими АО, в росте прибылей, продаже непрофильных активов. Мы видим, что сейчас, например в Ростелекоме и РЖД, внедряются такие схемы.

Есть очень много примеров в мире — например, в том же Сингапуре в суверенном фонде Temasek — как именно это работает. Фонд получил в управление значительные государственные активы, повысил их эффективность и показывал высокую доходность на протяжении 20 лет. Предприниматели и в госсекторе, и в частном секторе должны быть мотивированы на рост компаний, а не демотивированы сложностями ведения бизнеса. Концепция мотивационной экономики как источника роста предполагает не создание новых институтов помощи--поддержки--развития, а создание таких правил игры, которые бы нацеливали компании, их руководителей и существующие институты на созидательную деятельность. Возможно, сейчас эти правила даже более важны, чем макроэкономика.

— Как фонд предполагает вести себя в существующих секторах, где он уже представлен? Что поменял в этом текущий инвестиционный спад?

Инвестиции РФПИ утроились в рублях

— Мы предполагаем довольно активно развивать инвестиции в различные сектора и, например, планируем быть серьезным игроком в сфере логистики — фактически сейчас у нас есть планы стать одним из трех крупнейших игроков в сфере логистики в РФ. Совместно с арабскими партнерами мы проинвестировали в два логистических центра в Московской области с совокупной площадью около 200 тыс. кв. м и видим возможности увеличения нашего портфеля до 1 млн кв. м. Уже вскоре мы можем объявить о новых сделках в этом секторе.

Мы вообще считаем, что сейчас рынок находится в точке, где инвестиции в этом и следующем году будут давать хорошую доходность на горизонте ближайших пяти-шести лет. Логистика — один из тех секторов, который цикличен и в последнее время недоинвестирован в РФ из-за замедления экономического роста.

— В случае с Китаем — у РФПИ были довольно большие планы в агросекторе. Они отчасти реализованы, будет ли дальнейшее увеличение вложений Российско-китайского инвестиционного фонда в российские проекты?

— Здесь есть несколько конкретных примеров, и они очень важны для понимания того, как и по каким принципам мы будем двигаться дальше. В агросекторе нам в первую очередь важно партнерство с CP Group — это большой сельскохозяйственный конгломерат и в Таиланде, и в Китае. В частности они являются одним из крупнейших акционеров компании CITIC, с ними мы инвестировали в птицефабрику в Ленинградской области, недавно объявили об очень большом проекте — на $1 млрд — молочного завода в Рязанской области. Это крупнейшие сделки в агросекторе в России. Мы верим в агроинвестиции, но реально и осмысленно это делать нужно с очень крупными партнерами. CP Group — одна из наиболее технологичных агропромышленных компаний мира: у них сильные каналы дистрибуции сельхозпродукции на всех азиатских рынках плюс они уже строили подобного рода заводы в других юрисдикциях. В целом нам интересно партнерство с крупными игроками, которые уже что-то построили. Пока нам неинтересно в этом секторе, например, предлагать партнерам инвестиции в крупные земельные активы — история с "земельными банками" с участием иностранных инвесторов, которая реализовывалась раньше в России, оказалась неуспешной. Без правильного менеджмента это все не работает.

— А за пределами агросектора?

Молоко с тайцами

— Есть другие перспективные проекты в новых для РФПИ секторах. Первый — мы планируем проинвестировать с китайскими инвесторами в строительство инфраструктуры и сервиса для пожилых людей. Мы уже нашли проект дома для пожилых. Это будет первая инвестиция РФПИ в такую инфраструктуру, затем мы хотим активно развивать сектор домов для пожилых людей в России. Нашим партнером в проекте может выступить крупный негосударственный пенсионный фонд из РФ. С нашей точки зрения, это хорошая комбинация участников и важный для нас сектор — есть возможность использовать лучшие практики в этой сфере, а в Китае у нашего партнера уже есть релевантный опыт. Другая история — это российские медицинские роботы, используемые в хирургии. Это разработка компании, в которую мы инвестируем, мы считаем, этот робот лучше, чем ряд зарубежных аналогов. У нас есть предварительная договоренность о том, чтобы этого робота продвигать на китайский рынок совместно с крупной китайской компанией-лидером в медицинской сфере.

Вообще, ожидание, что многие китайские компании будут строить партнерства с российскими и сразу активно инвестировать в РФ, конечно, пока оправдались не полностью. Но мы в любом случае видим, что, по крайней мере Российско-китайскому инвестиционному фонду, удалось осуществить более десяти инвестиций, выстроить инфраструктуру взаимного инвестирования с российскими и китайскими компаниями. Участие в нем CIC в будущем позволит привлекать в Россию больше инвесторов не только из Китая, но и из других стран Азии.

— Например?

— Я бы отметил Японию: очень позитивным был визит в Россию японского премьер-министра Синдзо Абэ, мы видим резкое усиление интереса японских инвесторов к инвестициям в Россию. Японские компании в России, могу сказать, интересуют в первую очередь фармацевтика и некоторые сектора ритейла.

— Вы планируете привести на российский рынок ритейлера Muji?

— Посмотрим. Но японские инвесторы верят и в более сложные концепции для рынка России — "умные города", вложения в энергоэффективность, медрынок. Но на все это нужно время и опыт.

— Сейчас РФПИ работает в большей степени с арабскими странами. Что-то будет меняться в вашей стратегии для арабских партнеров?

— Здесь наши ожидания — в первую очередь в расширении механизма "автоматического соинвестирования". Кроме того, мы видим большой потенциал в партнерстве с Саудовской Аравией, которая до этого вообще никогда не инвестировала в Россию, впрочем, как и многие другие страны Ближнего Востока.

— В начале июня РФПИ предлагал Минприроды допустить фонд Mubadala к конкурсу на право разработки Эргинского нефтяного месторождения. Получен ли ответ?

— Могу сказать лишь, что мы открыты к диалогу со всеми российскими нефтяными компаниями.

— Что с другими странами Азии?

— Мы недавно подписали соглашение о партнерстве с Вьетнамом. Но здесь многие инвестиции РФПИ, я думаю, будут нацелены в большей степени на помощь российским компаниям в расширении на вьетнамском рынке — это может быть даже более востребовано, чем инвестиции в РФ из Вьетнама. Мы могли бы предоставлять капитал российским структурам во Вьетнаме вместе с вьетнамскими партнерами. В этом случае с нами в капитал будет заходить госинвестфонд Вьетнама — это тоже давало бы там компаниям российского происхождения некоторую дополнительную уверенность, что вьетнамский рынок к ним хорошо относится и их воспринимает.

Сейчас есть семь российско-вьетнамских проектов, которые мы изучаем. Скажу также, что в теории эти сделки могут быть и не двусторонними — с привлечением дополнительных партнеров. Мы ведь знаем, например, что Китай очень активен на вьетнамском рынке.

— Планируется ли подписание новых страновых партнерств?

--Думаю, новых страновых соглашений в ближайшее время будет немного — одно-два. Мы фактически сформировали пул основных долгосрочных партнеров РФ в рамках РФПИ. Фонду важно стать инструментом мобилизации инвесткапитала фондов, которые уже работают с нами. С каждым инвестором из наших партнеров--суверенных фондов мы уже сделали одну или две сделки, а с некоторыми из них — более десяти. Мы начинали с вложений в крупные компании, сейчас хотим также инвестировать и в средние. Сейчас для нас важнее увеличить коэффициент соинвестирования с фондами стран, с которыми мы уже имеем партнерства.

— Будут ли подписаны на ПМЭФ крупные сделки по вложениям в российские активы?

— Мы планируем финализировать очень крупную инвестицию в промышленном секторе вместе с нашими арабскими партнерами. Намерены объявить о нашей первой российско-французской инвестиции. Есть еще несколько тем, связанных со сферами здравоохранения и сельского хозяйства.

— Неоднократно сообщалось о том, что РФПИ может инвестировать или привлечь инвесторов в рудные месторождения — например, Удокан или Баимское. На какой стадии эти планы?

— Продолжается анализ возможностей по широкому набору проектов, особенно с учетом изменившихся экономических условий и длительного горизонта инвестирования в горной добыче. Договоренностей, о которых мы могли бы объявить, к настоящему времени не достигнуто.

— Что поменяется с санкционным режимом в отношении РФПИ при получении им статуса суверенного фонда?

— Тут, собственно, не о чем говорить, потому что мы не ожидаем особенных изменений в текущем режиме работы. Как фонд мы не привлекаем средства в РФПИ, мы соинвестируем собственные средства с нашими партнерами в другие компании. Соинвестиции не ограничены санкциями.

— Есть ли планы расширения проектов с другими странами ЕС, соинвестирующими с РФПИ?

— У нас уже есть две важные инвестиционные истории с итальянскими партнерами. Первая — платные переезды в Московской области с компанией Pizzarotti, которые позволят бороться с пробками. С той же компанией мы планируем совместно развивать проект в сфере здравоохранения в одном из регионов России. Фактически это будет значимая концессия в медицинской сфере. Вообще, наши итальянские планы больше, чем эти два проекта, мы надеемся, что визит премьер-министра Италии Маттео Ренци на ПМЭФ поможет нам продвинуться вперед по итальянскому направлению.

Наконец, для нас также очень важна Германия. Мы пригласили на ежегодную встречу президента с Международным экспертным советом РФПИ и ведущими представителями международного инвестиционного сообщества главу Восточного комитета германской экономики Вольфганга Бюхеле. Де-факто он представляет интересы большей части немецкого бизнеса. Взаимодействие с Германией для нас важно тем более, что в Германии нет суверенного фонда. РФПИ уже работает с ведущими банками Германии, но мы также планируем активно взаимодействовать с немецкими экспортными агентствами, которые позволят получать более дешевое финансирование нашим компаниям. Германия, Франция, Италия — это три страны, которые сейчас в центре нашего внимания в ЕС.

Интервью взял Дмитрий Бутрин