Вчера в клубе "Царев сад" состоялось объявление лауреата литературной премии "Smirnoff-Букер". Премия в $12,5 тыс. досталась роману Людмилы Улицкой "Казус Кукоцкого".
Имя Людмилы Улицкой уже давно пользуется огромной читательской популярностью. Ее книги — "Сонечку", "Медею", "Веселые похороны" и другие произведения — печатают немалыми тиражами. Писательница считается одним из главных представителей современной российской литературы на Западе: ее активно переводят и поощряют различными премиями (в числе которых и французская Medicis). Вопрос в том, насколько Улицкая соответствует "Букеру".
Если верить первоначальным интенциям "Букера", то это премия — для настоящего российского Романа с большой буквы. Желающие могут довериться выбору жюри и поискать в книге Улицкой — добротно написанной, увлекательной истории семьи врача-гинеколога Кукоцкого — новые смыслы и горизонты. Например, можно вчитаться в социальный контекст романа, поднимающего не только проблему абортов, но и вопрос об истинном и ложном родстве.
Но на наш взгляд, Улицкая явно в стороне от Романа. Амбициозный "Букер" уже и раньше жертвовал своей генеральной линией. Но на сером фоне многих премированных произведений такие случаи "поступления совестью" были не столь явными. На этот раз прорыв в "читабельность" оказался прорывом беллетристики.
Нынешний год "Букера" — десятый. Время подводить итоги или хотя бы как-то отмечать юбилей. Нынешнее жюри — в составе председателя прозаика Юрия Давыдова, заместителя главного редактора журнала "Знамя" Натальи Ивановой, критика и режиссера Дмитрия Бертмана, издателя Вадима Назарова, поэта и издателя Александра Шаталова — старалось отличиться.
Выразилось это в размывании временных и жанровых границ. Во-первых, казус получился с романом Сергея Носова "Хозяйка истории": до книжной публикации он уже фигурировал в журнальном варианте. Ранее за такое дисквалифицировали — теперь Носов был почетно возвращен в шестерку с щадящим вердиктом и впредь не обращать внимания на предпубликации, если текст выдвигается на "Букера" впервые.
Во-вторых, жюри решило, что нынешний шорт-лист должен войти в историю как самый жанрово-разнообразный. Напомним, что помимо антиутопии Татьяны Толстой, псевдоисторической фантазии Сергея Носова, семейной саги с социальным уклоном Людмилы Улицкой, мифопоэтической конструкции Алана Черчесова, в шорт-листе оказались книга-интервью Анатолия Наймана и слегка завуалированные мемуары Александра Чудакова.
С "Букером-2001" изменилось книжно-журнальное соотношение. На этот раз организаторам необязательно в срочном порядке лепить безликие книжицы шорт-листников, как это было в прошлый раз: и у лауреата, и у всех кандидатов к дню вручения премии уже были собственные издания. Хотя любопытствующие по-прежнему следили за тем, сколько выдвиженцев от "Знамени", сколько от "Нового мира". На этот раз от "Знамени" — Алан Черчесов (фрагмент "Венка..." смотрелся в журнальном виде несколько сиротливо, многозначительное описание эротических переживаний нового осетинского Мцыри могло вдохновить на приобщение к книжке только самых терпеливых читателей), Александр Чудаков (интересные исторические свидетельства, трагические страницы, забавные байки — беспорядочно нанизанные на общую пафосную нить ностальгии по ушедшей интеллигенции одинаково смотрелись что в журнале, что в книге). От "Нового мира" — одна Людмила Улицкая, но она победила.
Однако очевидно, что все эти мелкие счеты и вычисления никак не могут привлечь внимание широкой публики и обеспечить популярности премии. Нет четкой линии. В первый год пришедшая из Великобритании благородная идея создать альтернативу казенным советским литпремиям и придать нашей литературной жизни некоторую внешнюю азартность, споткнулась о не слишком удачный выбор. Премирование Марка Харитонова занизило планку. Далее премия балансировала между не самыми яркими авторами, в послужном списке которых "Букер" был главным пунктом, и не лучшими произведениями авторов слишком ярких, которым от "Букера" ни горячо ни холодно.
Репутацию самой влиятельной постепенно стали оспаривать другие премии. Их пришлось учитывать. История этого года оказалась яркой иллюстрацией этой зависимости. Попадание в шорт-лист Татьяны Толстой компенсировало то, что организаторы премии Аполлона Григорьева не включили ее в лонг-лист. Возможно, она бы получила "Букер", но за два дня до вручения она получила "Триумф". На очередь выдвинулась Людмила Улицкая, которая оказывается в том же шорт-листе уже в третий раз. Это далекие от качества "большого Романа", но исключительно важные соображения.
Присуждение десятой премии могло стать обозначением нового курса или артикулированным подтверждением старого. Необходим был удар. Его не случилось. "Букеру" не удалось ни подтвердить своей принципиальности, ни обозначить новые принципы.
ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА