В Казахстане назвали нападения в Актобе терактом. Об этом заявил председатель Сената парламента республики Касым-Жомарт Токаев. По его словам, атаки в канун поста Рамадан — это проявление крайнего цинизма и жестокости. В воскресенье группа неизвестных напала на два оружейных магазина и воинскую часть. Там они открыли беспорядочную стрельбу. Погибли шесть человек, еще 10 ранены. В городе объявили антитеррористическую операцию. Четыре преступника были убиты полицией, еще семерых удалось задержать. В понедельник в МВД страны сообщили, что в ночь на понедельник были убиты еще пять участников группировки. Руководитель отдела Средней Азии Института стран СНГ Андрей Грозин обсудил тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Максимом Митченковым.
Фото: группа «Aktobe People»
— Пытаемся разобраться, что же все-таки это было. Согласны ли вы с формулировкой, что это теракт?
— Похоже на то, потому что ясно, что по всем признакам и по всем данным, которые сейчас известны, действия нападавших носили спланированный, целенаправленный характер. То есть это не криминал, это явно подготовленная террористическая акция.
— А какие цели тогда преследовали террористы?
— Пока ничего на этот счет не известно. Пока пресс-служба МВД Казахстана распространила такое расплывчатое заявление, что, возможно, нападавшие являются приверженцами нетрадиционных религиозных течений. Каких-то требований, естественно, они не предъявляли, ничего не известно. Кроме того, сам характер действий нападения — скоординированное нападение на два оружейных магазина, потом попытка захвата заложников у воинской части Национальной гвардии, потом попытка прорыва на территорию этой воинской части и захвата оружия, многочисленные перестрелки, которые были при этом, и количество жертв, характер жертв в случае всех этих действий, — указывает на то, что нападавшие, скорее всего, стремились просто-напросто захватить значительное количество оружия и параллельно с этим посеять панику в городе. Кроме того, видно, что нападавших было более 10. Четверо сейчас считаются убитыми, семеро захвачены. Кроме того, какая-то часть, очевидно, рассеялась по городу.
— Да, еще пять человек ночью ликвидировали. Уже МВД утром сообщило.
— Да, это достаточно крупная бандгруппа, в которую входило более 10, а, скорее всего, 20 или 30 человек. То есть это большое воинское формирование…
— Андрей Валентинович, а известно ли вам, есть ли подобные формирования на территории Казахстана? Что значит вообще формулировка « приверженцы нетрадиционных религиозных течений»?
— Ничего подобного по масштабам не происходило. Менее крупные террористические группы были ликвидированы, ликвидировались в Казахстане ранее. Был кровавый, очень неудачный для власти захват и уничтожение группы уйгурских террористов на юге Казахстана в пригороде Алма-Аты. Была очень резонансная акция на юге республики с большим количеством жертв среди силовиков в ноябре 2011 года в городе Тараз на юге. Некий последователь исламизма устроил там побоище, включая стрельбу из гранатомета по зданию Комитета национальной безопасности, тогда было…
— Да, в 2011 году, да.
— Да, тогда погибли достаточно много именно военнослужащих МВД и Комитета национальной безопасности. Был резонансный побег и ловля заключенных, которые отбывали наказание по статьям, связанным с терроризмом, как раз-таки на западе. Опять же, на западе республики тогда тоже была целая войсковая операция, но именно скоординированного нападения вооруженных групп такого масштаба, тем более попыток штурмовать воинскую часть, в Казахстане до сих пор не было.
— Но если мы говорим, что таких группировок до этого не было, религиозные нетрадиционные течения насколько там сейчас развиты, и сколько там может быть приверженцев таких течений?
— Трудно сказать. Дело в том, что до 2011 года в Казахстане вообще террористических актов не фиксировалось. Тогда, как известно, в течение года была волна разных, порой достаточно странных террористических актов, включая этот обстрел на юге страны, несколько подрывов, когда официальная власть говорила, что террористы подрывались на собственных устройствах в силу своей неподготовленности, несколько подобного рода непонятных попыток перестрелок небольшого масштаба. То есть тогда была волна терактов, ее удалось сбить, и, очевидно, власть посчитала, что террористическая опасность снизилась. Кроме того, значительная часть потенциальных террористов из Казахстана выехала на территорию так называемого «Исламского государства» (террористическая группировка, запрещенная в России. — «Ъ FM»). По разным оценкам, там сейчас воюет и проживает от 400 до 800 граждан Казахстана. То есть все, кто хотел повоевать, очевидно, в Астане так посчитали, уехали туда. Но, как выясняется, не все. Очевидно, есть и подполье. Тем более, это западные регионы страны традиционно создавали головную боль официальной власти именно с точки зрения склонности к этому вооруженному джихадизму.
— Господин Грозин, а к каким последствиям сейчас все это может привести, и какие меры должны принимать власти, чтобы это не повторилось?
— На мой взгляд, история терактов в Казахстане, конечно, не такая богатая, как, допустим, в соседних Узбекистане или Киргизии, но этот случай демонстрирует, что у казахстанской власти не получается анализировать каждый крупный произошедший резонансный теракт и вырабатывать какую-то эффективную тактику противостояния. Власть всегда бьет по хвостам, всегда, по сути дела, пытается разгребать проблемы, которые возникают в силу таких столкновений, таких форс-мажорных событий, как это сейчас имеет место быть. Экстремисты же действуют достаточно шаблонно, но, несмотря на это, достаточно успешно. Посмотрите — областной центр, один из крупных городов республики, был парализован и до сих пор находится, мягко говоря, не в самом лучшем состоянии.
— Можно сказать, что до сих пор парализован, интернет не работает, сотовая связь с перебоями, и людей просят не выходить на улицы.
— Астана, судя по всему, не очень представляет, кто ей конкретно противостоит и кто поддерживает эти нетрадиционные религиозные течения.
Попытки власти отрицать очевидные проблемы, закрывать на них глаза, и последующие непонятные объяснения о том, что все под контролем, выглядят достаточно беспомощно. Нет стратегии противодействия терроризму. Казахстанские спецслужбы во многом просто не имеют подобного опыта, а опыт, который у них есть, он часто очень неуспешный.