Выставка современное искусство
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ / купить фото
В Галерее 21 заработала выставка воронежского художника Николая Алексеева "Круглый стол: что-то важное" — с историями из жизни тритонов и Титана, маленькими играющими львами и напоминанием о рыцарях Круглого стола. Рассказывает МАРИНА АНЦИПЕРОВА.
В центре зала стоит как бы круглый стол с микрофонами, который на самом-то деле и не очень круглый. Микрофоны тихо рассказывают поучительные истории — то про застрявшую машину, то про линьку тритона, еще один просто шумит, а другой выдает классическое пение. Слышно достаточно плохо, но это, по словам Николая Алексеева, так и было задумано: все истории, одна из которых звук ветра на Титане,— это истории о чем-то важном, а до важного всегда сложно дотянуться.
Стол собирает происходящее вместе в романтическую историю-путешествие, которая должна напоминать о рыцарях Круглого стола: на одной из картин есть как бы Грааль (гимнасты выстраиваются в пирамиду в кубке — оммаж Олимпиаде-80), на других — сакральные орнаменты из Санта-Мария-дель-Фьоре. Еще одна история здесь — про найденные объекты: отдельно выставленный советский каталог эгейского искусства, в котором Николай Алексеев нашел маленький рисунок прошлого владельца, повторяющий голову, обвитую землей, или случайное видео с YouTube о путешествии в бухте Уссурийского залива, которое странно и довольно художественно само покрылось глитчем (в таком виде Николай Алексеев его и нашел). По замыслу на выставке все немного не так: картины написаны как бы и на стене, и нет (на выступающем фрагменте гипсокартона), а живопись напоминает акварель. Вместо того чтобы рассказывать истории за круглым столом, приходится их слушать — и так далее, и так далее. Все вместе должно сложиться в рассуждение о хрупкости человеческой памяти — с видами из окна непонятно где пролетающего самолета.
Найденные объекты — и их репродукции — следуют общей линии воронежского художника-концептуалиста. За компанию с Дубосарским и многими другими он собирает готовые изображения в папке своего компьютера, чтобы их использовать потом (у Алексеева на материале этих работ случилась выставка "Двенадцать прыжков за борт"). Николай Алексеев занимается и найденной скульптурой, и здесь интересно вспомнить его "Найденные ландшафты" — проект, представленный на премии Кандинского, в рамках которого он сделал гипсовые отливки в формах из пенопласта, в которые обычно упаковывают бытовую технику. Было у него и интересное упражнение с найденными объектами в духе ленд-арта: он хоронил мусор в земле, рассуждая о слиянии культуры и природы.
Выставка "Круглый стол: что-то важное" объединяет темы художника из прошлых проектов вместе — вплоть до того, что происходящее немного напоминает выставку образцов продукции на архитектурной ярмарке. Маленькие скульптуры льва спящего и льва играющего в зимних домиках из Воронцовского дворца напоминают ту самую найденную скульптуру, общая история с путешествием — нарратив выставки "Сфера неподвижных звезд" (история путешествия подполковника Фосетта в шахтерский поселок), картина с опорой на линию горизонта — серию "Горизонты", а поучительные тексты — "Двенадцать прыжков за борт". Со временем истории, поддерживающие выставки и проекты, становятся у Николая Алексеева все длиннее, и в случае "Разговоров о чем-то важном" кажется, что они стали настолько самостоятельны, что стали уже говорить за себя и им потребовался микрофон.
Посетители шутят, что "на кухню такое не повесишь", а глядя на то самое найденное видео из уссурийской бухты, предполагают, что художник ассоциирует себя с выходящей из моря Венерой. Когда один из воронежских художников уехал в Москву и стал заниматься высоколобым концептуализмом, он был окрещен "новым скучным" — используя эти термины, Николая Алексеева, который в Воронеже остался, хочется назвать "старым добрым скучным". В одном из интервью он замечает, что в отечественном искусстве правят бал автономия произведений и его социально-политическая ангажированность, и он надеется, что "вот-вот придет им на смену совершенно новый язык, о котором мы пока не догадываемся". С этим согласиться трудно, и пока у художника получается довольно романтичная комбинация из найденных объектов с теперь уже культурной референцией, помноженных на размышление об ускользающей памяти, идентичности и "чем-то важном". Всего на самом деле слишком много, чтобы выстроиться в одну линию: здесь есть и львы, и иллюминаторы, и видео, и живопись, и говорящие микрофоны, истории про тритонов и Титан, и экспозиция-приключение — и сбитое восприятие от ощущения, что все немного неправильно. Линии повествования путаются и мешают друг другу — оставляя ощущение зыбкости идеи. В другом интервью Алексеев цитирует свою бабушку и говорит, что "необязательно быть австралийцем, чтобы боксировать с кенгуру" — и вот с этим действительно не поспоришь.