Всего четыре года прошло, а на те огромные митинги смотришь уже как на другую планету. На которой еще нет реальных сроков за нарушения закона «О митингах», уличные акции согласовывают куда проще, Сергей Удальцов — по-прежнему тот смешной лидер плохой копии НБП («Давайте все наденем темные очки, это наша черная метка режиму», да), а не политзэк. Да много чего нет. Что еще сказать в годовщину акции 6 мая 2012 года на Болотной площади, чего не было сказано прежде? Что это событие стало началом конца для мирного протеста? Что деморализовало оппозицию? Или что оно превратилось в отличный инструмент давления на протестно настроенных граждан — не угадаешь, когда придут именно за тобой, даже если тебя на площади не было или ты и думать забыл об этом эпизоде своей биографии? Все это уже звучало в десятках таких же колонок, комментариях к статьям о новом задержанном. Как звучали и обвинения в адрес лидеров оппозиции, которые с годами забыли о тех, кто сейчас сидит в СИЗО.
«Болотное дело» за эти четыре года превратилось в некий артефакт, символ.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Вот кому-то привычно называть его переломным моментом в истории протестного движения. Кто-то в меру своей тяги к пафосу уже привык сравнивать его с расстрелом мирной демонстрации в Новочеркасске. Свойственная здешним краям тяга перетаскивать именитых мертвецов с места на место распространяется и на исторические события: то геополитическая катастрофа, то лучшее, что случилось со страной. Почему 6 мая 2012 года должно быть исключением? Главный архитектор «болотного дела» Александр Бастрыкин, к примеру, в 2015 году осознал, что на Болотной площади репетировали революцию: «Вы знаете, что это была репетиция Майдана на Болотной площади? Там под сценой лежали палатки и шины, как это было на Майдане. Если бы не проявили твердость тогда, вот у нас могло быть такое, что происходит сегодня на Украине». Но это, наверное, самое громкое, что звучало в последних новостях по поводу событий 6 мая. За процессами над «болотниками» и задержаниями новых фигурантов внимательно следит только издание «Медиазона», которое, понятно, не делать этого не может, но тысячи просмотров такие тексты уже не собирают.
Чем дальше, тем сильнее «болотное дело» превращается в какой-то далекий миф, впитываясь в обивку ящиков всеобщей памяти.
Даже задержания новых фигурантов не кажутся чем-то сенсационным. В редакциях видят молнию «Интерфакса» и дежурно обзванивают знакомый список правозащитных организаций: не ваш ли клиент? «Адвокат по назначению убедил во всем сразу сознаться, пока адвоката по соглашению не пускали? А чем задержанный занимается?» — стандартный набор вопросов, я его сам уже задаю на автомате, да и в ряде случаев ответы тоже предсказуемы. Потом арест на два месяца. Иногда бывают необычные задержанные: страдал заиканием, а кричал лозунги и кидался на полицейских. Или сел за того парня: на кадрах видеозаписей видно, что с ОМОНом дерется совсем другой человек, свидетели как один не видят сходства, а все равно сидит. В любом случае такая новость поживет один день, а потом за ней будут следить только журналисты все той же «Медиазоны» да информагентства, сообщающие об очередном продлении срока содержания под стражей. Ну, иногда кто-то из тех, кто остался на свободе, вздохнет: «Да, мы были глупые и самонадеянные, а государство — жестоко». Ладно.
Время и привычка творят удивительные вещи. Рушат браки, вызывают рак легких, тормозят карьеры, рождают традиции. А еще — апатию. Иногда, чтобы избавиться от ощущения рутины, полезно остановиться и все проговорить. Ну, например: «Я делаю со своим здоровьем чудовищные вещи, потому что курю натощак уже несколько лет, за это время у меня развился гастрит», «За эти несколько лет я ни разу не выезжал в отпуск за пределы своего города», «Вот уже пятый месяц я обещаю себе сходить к врачу». Или: «За четыре года в колониях и под арестом за то, что вышли на площадь и сцепились с полицией, оказались больше 30 человек. Большинство из них не причинили сотрудникам МВД никакого вреда», «По новому закону о митингах, ужесточенному после событий 6 мая 2012 года, человека приговорили к реальному сроку за то, что он провел два несогласованных пикета». Проговариваешь себе вслух то, к чему не стоило бы привыкать, и помогает: покупаешь абонемент в спортзал, куришь уже только после утреннего бутерброда с колбасой, жену впервые за несколько лет в кафе ведешь, а та удивляется, с понедельника новая жизнь. Наверное, такие колонки нужно заканчивать в гуманистическом ключе. Мол, присмотритесь: все эти четыре года в колониях оказывались живые люди, вполне обычные, причем многие из них так же далеки от политики и оппозиции, как и вы. Но почему-то не выходит. Получается только удивляться, как «болотное дело» для всех нас стало чем-то таким же привычным, как смена времен года или курение натощак.
Законы, приговоры, митинги
Как власти отвечали на протесты 2011–2012 годов
Вылившаяся в столкновения с полицией акция протеста на Болотной площади 6 мая 2012 года была не первым массовым выступлением, связанным с федеральными выборами 2011 –2012 годов. После первого большого митинга на Болотной 10 декабря 2011 года против многочисленных нарушений во время думских выборов президент Дмитрий Медведев в своем послании Федеральному собранию (22 декабря 2011 года) анонсировал реформу, направленную на либерализацию российской политической системы. Уже 24 декабря 2011 года состоялся следующий митинг протеста на проспекте Сахарова. Митинги и шествия протеста прошли в Москве также в феврале и марте 2012 года, но именно события 6 мая на Болотной площади вызвали сразу несколько вариантов реакции со стороны властей: от демонстрации массовой поддержки на улицах до принятия законов, ужесточивших правила проведения митингов и работы неправительственных организаций.
Фото: Александр Петросян, Коммерсантъ / купить фото
Реформа
23 декабря 2011 года президент Дмитрий Медведев внес в Госдуму законопроект, упрощающий регистрацию партий. Упрощение процедуры регистрации партий было одним из требований оппозиции, оглашенных на митинге «За честные выборы» 10 декабря. Проект был «направлен на либерализацию требований к созданию и деятельности политических партий» — так, их численность уменьшалась с 40 тыс. до 500 человек. Требования к минимальной численности членов партии в ее региональных отделениях, которые должны быть образованы не менее чем в половине субъектов России, отменялись. Закон был подписан 2 апреля 2012 года.
16 января 2012 года Дмитрий Медведев внес в Госдуму законопроект о прямых выборах губернаторов, предусматривающий участие кандидатов от партий и самовыдвиженцев. Во время принятия закона Госдумой было внесено более 140 поправок, одна из которых предусматривает муниципальный фильтр: претенденты на должность губернатора должны заручиться поддержкой от 5 до 10% депутатов муниципальных образований, а также избранных муниципальных глав различного уровня. Закон подписан 2 мая 2012 года.
Также 2 мая Дмитрий Медведев освободил партии от сбора подписей на всех выборах, кроме президентских. Но и для участия в выборах президента число подписей было сокращено. Кандидату от партии необходимо собрать 100 тыс. вместо 2 млн подписей; самовыдвиженцу — 300 тыс. вместо 2 млн. Изменения были внесены в законы о выборах президента, о выборах в Госдуму и об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан России.
Митинги за
6 мая 2012 года одновременно с митингом на Болотной площади на Поклонной горе проходит митинг «Общероссийского народного фронта» (ОНФ) — одна из многочисленных уличных акций, призванных продемонстрировать массовую поддержку власти и лично Владимира Путина. Участники протестных шествий опасаются, что представители противоположных точек зрения столкнутся друг с другом на улицах города, но их собрания проводятся на существенном расстоянии, к тому же принято считать, что для демонстраций лояльности власти в добровольно-принудительном порядке мобилизуют бюджетников и студентов. По официальным данным, мероприятие 6 мая 2012 года, приуроченное к годовщине создания ОНФ, собрало около 30 тыс. человек, преимущественно представителей провластных молодежных движений, державших плакаты с портретами Владимира Путина и баннеры «За Путина и все!»
Правила собраний
10 мая 2012 года, через четыре дня после беспорядков на Болотной площади, группа депутатов-единороссов внесла законопроект, предусматривающий многократный рост штрафов за нарушение закона о митингах. Уже 5 июня документ был принят в третьем чтении. Максимальные штрафы выросли до 300 тыс. руб. для граждан и до 600 тыс.— для должностных лиц (ранее они составляли 2 тыс. и 50 тыс. соответственно).
Закон также ввел новый вид наказания — бесплатные обязательные работы, которые назначаются по решению суда не больше чем на четыре часа в день в свободное от основной работы или учебы время общим сроком от 20 до 200 часов. Также был установлен запрет для участников митингов скрывать лицо, быть в состоянии опьянения и иметь при себе алкоголь и средства обороны. Призывы «к массовому одновременному пребыванию граждан в общественных местах» также становятся наказуемыми.
«Я виню себя в том, что не успел раньше довести до президента свою точку зрения по уже принятому тексту закона. Я должен был постараться убедить президента, что данный закон, мягко говоря, несовершенен»,— комментирует нововведения председатель президентского Совета по правам человека Михаил Федотов.
Закон подписан Владимиром Путиным 8 июня 2012 года.
Одновременно у субъектов РФ появилось право на свое усмотрение определять места, где публичные акции запрещены из-за возможных помех социальной инфраструктуре или даже «движению пешеходов» (прежде перечень запрещенных зон был исчерпывающим и включал, например, территории возле опасных производственных объектов). Регионы получили время на приведение своего законодательства в соответствие с федеральным до 31 декабря 2012 года.
Следствие покажет
28 мая 2012 года Следственный комитет квалифицировал произошедшее 6 мая на Болотной площади как массовые беспорядки (ст. 212 УК РФ). Изначально дело было возбуждено лишь по факту призывов к массовым беспорядкам и насилия в отношении представителей власти. В тот же день стало известно о первом фигуранте — 18-летней Александре Духаниной. Кадр, на котором омоновец тащит ее в автозак во время событий 6 мая 2012 года, стал одним из самых известных снимков в рамках «болотного дела».
21 октября 2012 года в Киеве при попытке подать заявку на политическое убежище был задержан помощник депутата Госдумы Ильи Пономарева и активист «Левого фронта» Леонид Развозжаев. Его вывозят в Москву, где Басманный суд санкционирует его арест. Спустя два дня Развозжаеву предъявляют официальные обвинения. «Развозжаеву предъявлено обвинение по ст. 30 и 212 УК РФ (приготовление к организации массовых беспорядков)»,— сообщил официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин.
9 ноября 2012 года вынесен первый приговор по «болотному делу». Предприниматель Максим Лузянин признал свою вину и попросил рассмотреть его дело в особом порядке. Прокурор просил для него 6,5 года колонии, суд в итоге определил 4,5 года. Адвокат обвиняемого Сергей Шушпанов назвал приговор «чрезмерно суровым» и заявил, что с учетом признания вины и раскаяния Лузянин мог рассчитывать на куда меньший срок.
24 февраля 2014 года вынесены приговоры восьми фигурантам «болотного дела». Семь обвиняемых получили от двух до четырех лет колонии, только Александре Духаниной суд назначил условный срок. Как отмечал тогда “Ъ”, «болотное дело» стало самым масштабным процессом по статье «массовые беспорядки» за последние пять лет, после суда над 40 нацболами, захватившими в 2004 году здание администрации президента.
Поиски агентов
13 июля 2012 года Госдума приняла поправки к закону о НКО. В новой редакции он предполагает введение термина «иностранный агент» для организаций, которые финансируются из-за рубежа и деятельность которых признана политической. Под его действие подпадают в том числе правозащитные организации, оказывавшие юридическую помощь и защищавшие фигурантов «болотного дела».