Реформа Российской академии наук проходит эффективно. Об этом Владимир Путин заявил во время ежегодной прямой линии. По словам президента, проделанная работа позволила сделать науку привлекательной для молодых исследователей. Кроме того, Путин высоко оценил работу по объединению научных центров. Научный руководитель Института научной информации по общественным наукам, академик Российской академии наук Юрий Пивоваров ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Петра Косенко.
Фото: Alexei Druzhinin/Sputnik/Kremlin ATTENTION EDITORS - THIS IMAGE HAS BEEN SUPPLIED BY A THIRD PARTY. IT IS DISTRIBUTED, E, Reuters
— Как вы видите оценку Владимиром Путиным реформы РАН?
— Я не согласен с президентом, реформы — это уничтожение российской науки, и это не мое мнение. Общее собрание Академии наук, которое некоторое время назад было, об этом прямо говорило в присутствии Дмитрия Анатольевича Медведева, Дворковича и так далее. Я считаю, что меры, которые были предприняты по реформированию российской науки, принесли вред, а не пользу.
— В чем конкретно этот вред заключается, можете на каких-то конкретных примерах?
— Пожалуйста: Российская академия наук — самая старая светская организации в России, скоро должно было быть 300 лет, созданная Петром Великим. Это была всегда организация, которой руководили сами ученые. Научные менеджеры руководили научным процессом. Теперь пришли, может быть, лучшие на Земле люди, но они ничего не понимают в науке. У меня нет музыкального слуха, я не могу быть дирижером или пианистом, то есть люди, которые ничего не понимают в науке, пришли администраторы, по-своему блестящие, но к науке никакого отношения не имеющие. То, что сейчас происходит — это добивание и умирание российской науки.
— Как вы оцениваете деятельность так называемой ФАНО?
— Я оцениваю отрицательно, хотя знаю руководство ФАНО — это добросовестные, умные, эффективные люди, но к науке не имеющие никакого отношения. Они не могут руководить наукой.
— В таком случае, на примере ИНИОН, мы все помним, какое ЧП произошло с вашим институтом. На примере обещаний и проведенных действий с ним что вы можете сказать, каким образом институт сейчас восстановят?
— Сейчас говорят о том, что будут восстанавливаться здание, это уже очень хорошо. Какие-то деньги будут инвестированы в спасение книг, которые не погибли, основной фонд сохранился, и в этом смысле ФАНО вполне эффективно. Но ФАНО как руководитель научной деятельности не эффективно, поскольку они не ученые, они наших материй не знают.
— На ваш взгляд, то, что было сделано сейчас в так называемой реформе, это действия обратимые, можно ли сейчас, если определенным образом скорректировать деятельность по реформе Академии наук, поставить на нужные рельсы?
— Есть только одна возможность — вернуть все в Академию наук и посмотреть, что в Академии наук происходит, у нее были огромные проблемы. Но главная проблема российской науки в 90-е годы, в нулевые, в 10-е — это катастрофическое недофинансирование, катастрофическое. О каких реформах можно говорить, чего ждать от науки, если людям не платят денег? Зарплата ученого — 20-25 тыс. руб.
— Более того, хочу уточнить, что я совершенно точно из источников в моей семье знаю, что, например, в ИМЭМО зарплату урезают именно по причине реформ.
— И не только, в моем ИНИОН урезают. Я, кстати, бывший аспирант ИМЭМО, знаю, что там происходит. Урезают везде. И дело не только в зарплатах ученым, хотя это принципиально важно. Гуманитарии не могут покупать новые книги, подписываться на журналы, физики и химики не получают оборудования новейшего. Она полностью в загоне. Понимаете, какая штука, наука — самая недооплачиваемая, недофинансируемая отрасль российского социума, вот в чем проблема.
— Почему, как вы думаете, плюнули на науку, как вы говорите?
— Этого я не знаю, обратитесь к тому, кто плюнул, я — тот, в кого плюнули, поэтому и не знаю, чем мы заслужили. Раньше ИМЭМО был советником генсеков и так далее. Я не уверен, что сейчас наше руководство прислушивается к выдающемуся институту ИМЭМО, во всяком случае, к моему ИНИОН оно не прислушивается. А раньше на нашей информации сидели и ЦК, и Совмин, и МИД, и так далее. Сейчас мы никому не нужны.
— А что взамен осталось?
— В каком смысле?
— Ну взамен тех же консультативных функций.
— Появились, видимо, какие-то псевдонаучные фонды, центры, которые советуют и так далее. Я говорю, что моя позиция такая: если ты не кормишь собственную науку, будешь со временем кормить чужую армию.
— К сожалению, это, наверное, так.
— Это так. И это не мнение академика Пивоварова — это мнение всей Академии наук, академиков, профессоров, кандидатов и так далее.
— Коль уж ваше выступление такое решительное, у вас есть какой прогноз, чем может закончиться эта реформа, если ничего в ней не поменять, не откатить назад?
— Наука погибнет окончательно.
— Сколько вы даете на это времени?
— Не знаю, какие-нибудь физики-кибернетики сбегут куда-то, мы, гуманитарии, никому не нужны. Люди переходят в университеты, в университетах потогонная система, и, в общем, не до науки. Разрушена российско-советская традиция, и это неправильно.