Задержаны трое подозреваемых в убийстве медсестер военного госпиталя в Санкт-Петербурге. Пациенты психиатрического отделения сбежали минувшей ночью. Все трое — 1997 года рождения, их госпитализация произошла в конце марта. Совладелец интернет-газеты «Фонтанка.ру» Евгений Вышенков ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Петра Косенко.
Фото: Михаил Почуев, Коммерсантъ / купить фото
— Какие последние новости, как были задержаны молодые люди?
— Управление уголовного розыска Петербурга установило человека, это некий владелец иномарки, который довез их под определенной угрозой до Выборгского района — это граница с Финляндией — и там высадил. Таким образом, оперативники получили примерное место. А дальше при помощи технических средств началась войсковая операция, то есть облава, когда превосходящие силы ОМОН и оперативники просто прочесывали эту местность, это нельзя было скрыть, разумеется, от многочисленных жителей района, и вся троица прекрасно это понимала. Поэтому они руководствовались, наверное, если не безумием, то отчаянием, уже шли к Финляндии. А дальше они попали в некую приграничную полосу, которая издавна имеет систему электронных ловушек, в прямом смысле неких сетей непосредственно перед границей за несколько километров, и уже наряд пограничников, который был информирован, их задержал в прямом смысле в лесу.
— То есть задержание осуществлялось именно силами пограничников.
— Да, первое — их увидели сотрудники погранохраны, а дальше — дело техники, когда столько участвует сотрудников, ни по каким болотам никуда не уйдешь, как в кино.
— На сайте «Фонтанки» я увидел информацию о том, что якобы один из подозреваемых в этом совершении преступления связывался со своими родными и выражал желание сдаться — насколько эта информация соответствует действительности?
— Не с родными, а с девушкой. Наши журналисты созвонились, нашли девушку, поговорили с ней, она сказала, что уже еще в 4 часа ночи, то есть где-то через 3,5 часа после преступления, ей позвонил один из сбежавших и дрожащим или испуганным голосом начал рассказывать о том, что он ни при чем, что они находятся на какой-то стройке, что он просит помочь. Некая сумбурная такая информация, после чего то ли вырвали у него телефон из рук, то ли еще что-то случилось, фамилия того, кто разговаривал Зиганшин — это один из трех.
— А кроме него никто не выходил на связь с внешним миром после совершения преступления, это единственный случай?
— Нет, они звонили, кое-кто звонил родителям, Зиганшин позвонил своей девушке, петербурженке, рассказал ей все эти ужасы. Наши журналисты потом звонили на этот телефон, номер, который остался, он был вне зоны, мы отправили несколько SMS, что мы, «Фонтанка», просим связаться. Но, разумеется, никто не отвечал.
— Есть какая-то информация, что сейчас с задержанными, где они находятся и дают ли они какие-то показания?
— Что мы подразумеваем под словом «показания»? Если мы говорим о допросе, то он состоится не ранее чем через два, через три часа, когда их доставят в Следственный комитет Петербурга в центр города. Сейчас они находятся за 150 км. Их, разумеется, везут в Петербург со стороны Финляндии. Если мы говорим о беседах, то когда их обыщут и соблюдут какие-то элементарные полицейские формальности, когда они поедут на автобусе в Петербург, конечно, с ними будут разговаривать оперативники, и я думаю, что уже к подъезду вся картина будет на словах ясна.
— А на данный момент есть какое-то, примерное хотя бы, представление о том, что послужило причиной этого убийства, и кто это был из этой троицы, все ли они, или кто-то один, может быть?
— На данный момент я позволю себе сказать, если мы сконцентрируем эту информацию, то один из троих — по фамилии Томский, и есть подозрение, что именно он был неким вдохновителем и убийцей, а двое других то ли были запуганы, то ли в ужасе побежали с ним, дальше можно фантазировать сколько угодно, но из разговоров с родителями, с девушкой, каких-то обрывочных данных, фамилия Томского сверкает как главного злодея, а остальные двое вроде бы ни при чем, вроде бы это соисполнители. На данную секунду я бы сказал так, но это может измениться через полчаса.
— Разумеется, пока мы обсуждаем то, что мы знаем.
— Да.
— Хочется понять, с чем была связана госпитализация этих молодых людей, это некая плановая история, или у них были некие проблемы?
— Как можно в плановом порядке двух бойцов Красной армии и одного курсанта госпитализировать, они же не ногу сломали, и не на турнике кисть повредили, у них абсолютный диагноз, связанный с расстройством психики, у каждого свой, но это четко зафиксированные диагнозы. Плюс, они были доставлены в госпиталь с трех совершенно различных направлений, двое — это воинские части, в том числе внутренних войск Ленинградской области, и одна — в центре города известная академия Можайского, то есть они до этого друг друга-то и не знали.
— Есть предположение, что непосредственно спусковым крючком для преступления было: наркотики, алкоголь или психического состояния достаточно для того, чтобы совершить такое?
— Все очень просто: я читаю диагноз, что я могу сделать как журналист — я могу вбить его в Google и как дилетант посмотреть, что это не тот диагноз, при котором нужно надевать на человека смирительную рубашку — это факт. Дальше: то место, где они находились — абсолютно не то место, из которого надо вырываться таким способом. Более того, если я бы находился ночью в этом здании, и мне нужно было бы выйти, наверное, я бы ударил бы ногой по двери, может быть, сказал кому-то грубое слово, пожилой женщине, даже не нужно было руку поднимать, и вышел бы я прекрасно из этого госпиталя — это не тюрьма и не колония.
— Тем более, разные способы убийства. Одну из них задушили, а другую убили ножом, что говорит о том, что вряд ли они встали грудью на пути парней, которые собираются уйти в самоволку.
— Совершенно верно.