Российский премьер прибыл в Ереван для встречи с президентом Армении. Дмитрий Медведев и Серж Саргсян обсудят сотрудничество в сферах экономики, энергетики, промышленности и транспортной инфраструктуры. Об этой поездке было объявлено еще 24 марта, до обострения нагорно-карабахского конфликта. Однако в начале недели Медведев уже обсуждал напряженность в регионе по телефону с коллегами из Азербайджана и Армении. В пятницу российский премьер посетит Баку. Доцент кафедры политической теории МГИМО Кирилл Коктыш ответил на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Светланы Ждановой.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
— Как вы думаете, насколько ключевая роль именно Медведева в урегулировании этой ситуации, учитывая, что два серьезных визита он наносит сначала в Ереван, затем в Баку, или ситуация все-таки обсуждается на уровне президентов, и, как мы знаем, уже велись такие телефонные переговоры?
— Я думаю, что задействованы все каналы коммуникации — и президентские, и премьерские. Вопрос на самом деле крайне сложный и опасный, потому что размораживание конфликта может иметь достаточно серьезные последствии дестабилизации для всего региона. При этом, в общем-то, остается непонятным, кто в ходе конфликта и каким образом может выиграть, потому что точка победы в случае гипотетического полномасштабного конфликта не просматривается ни у Армении, ни у Азербайджана. То есть в этом плане здесь нужно будет говорить о том, кто спровоцировал, из-за чего это все возникло. Но, в общем-то, как государство ни Армения, ни Азербайджан не заинтересованы в том, чтобы было кровопролитие, тем более, как я говорил, возможность выигрыша даже непонятна, как его можно получить и как его можно капитализировать, и это создает условия для того, чтобы все-таки всем договориться.
— А какова роль России, по-вашему? Уже в СМИ звучат такие предположения, что Россия может выступить своего рода посредником в урегулировании конфликта в Нагоном Карабахе, как это может происходить и действительно ли это реально?
— Я думаю, что здесь будет востребована роль посредника и роль гаранта. И в общем-то, традиционно именно Россия на постсоветском пространстве ровно такую роль играет, по крайней мере роль гаранта, и эта роль не подвергается сомнению. Поэтому тут вопрос, как и о каких гарантиях можно договориться, ведь речь пока не идет о том, чтобы появились миротворцы на зоне разделения. Но наверняка другие форматы воздействия и другие форматы присутствия тоже есть, их можно задействовать, опять можно использовать. Поэтому я думаю, что сейчас идет интенсивная работа по всем каналам, я думаю, что Медведев какие-то вещи проговорит, конечно, в личной встрече, что-то обсуждается на президентском уровне, была коммуникация на уровне президентов и министров обороны, то есть, я думаю, здесь идет полномасштабный переговорный процесс. Кто кроме России может выступить гарантом, я не очень представляю, потому что для этого опять же нужно все-таки физическое присутствие, по крайней мере вблизи этого региона. Правовые основания и традиция, конечно, в этом плане приходятся на Россию, ей придется в любом случае этот конфликт гасить, чтобы он не вспыхнул и не превратился в более существенные проблемы.
— Кирилл Евгеньевич, как вы думаете для этого есть предпосылки, что там может вспыхнуть, как вы выразились?
— Может, потому что в ситуации, когда Карабах невозможно разделить, невозможно отдать и невозможно присоединить, понятно, что у каждой из сторон риторика по поводу Карабаха давно интегрировалась в официальную политическую риторику. И просто так отыграть обратно вот эти позиции просто невозможно.
— А есть ли какой-то вариант, который всех устроит? Вот что это может быть?
— Гипотетически такой вариант, как в Советском Союзе, когда границы превращаются в условные, тогда снимаются все проблемы, но мы пока от этого находимся очень далеко. И такой формат еще просматривается.
— Условные границы между какими странами?
— Между Арменией, Азербайджаном, между Нагорным Карабахом, когда деление становится не межгосударственным, а внутренним, внутристрановым, то есть если такое объединение произойдет и обе стороны вступят в один союз интеграционных объединений, предположим, в тот же самый Евразийский союз, это может быть институциональным решением конфликта. Примерно так Индия и Пакистан сделали громадный шаг вперед по поводу разрешения своих противоречий, когда вступили в качестве наблюдателей в ШОС, и фактически членство в одной организации уже является дополнительной гарантией того, что все-таки ссоры из-за привычного повода не возникнет, тем более что, как я говорил уже, выиграть в этой ситуации как государству ни Армении, ни Азербайджану невозможно.