Дмитрий Кленов о том, как изменись офшоры с момента возникновения: «Офшоры исторически отличались высокой конфиденциальностью. Когда они начали появляться, ими стали пользоваться в российском бизнес-сообществе, это произошло порядка 20-25 лет тому назад. Безусловно, в те времена и в последующие лет 10 владение активами через офшоры обеспечивало практически абсолютную конфиденциальность, то есть невозможно было установить законным или незаконным образом, кто действительно стоит за офшорной компанией. Но с 2008 года начался крестовый поход против офшоров, опять же, не только в России и не столько в России, сколько по всему миру, и прозрачность очень сильно повысилась. И если изначально офшоры использовались в большей степени для конфиденциальности и для агрессивной налоговой оптимизации, то сейчас эти факторы точно не стоят на первом плане у людей, которые хотят создать офшор. То есть, скорее, сейчас это в какой-то степени безопасность, гибкость использования и, возможно, некоторая налоговая оптимизация. Но если мы рассчитываем на налоговую оптимизацию, мы должны все правильно делать с точки зрения Налогового кодекса Российской Федерации, если мы собираемся оптимизировать налоги, которые так или иначе связаны с Россией. И в этом случае стоимость механизмов уже практически сравнивается с размером экономии, которую мы получаем, поэтому сейчас налоговая оптимизация уходит на второй план. Конфиденциальность, как показывают последние новости, — это иллюзия».
О конфиденциальности офшоров: «Иллюзия абсолютной конфиденциальности начала развеиваться достаточно давно. В 2013 году этот же Международный консорциум журналистских расследований выложил в интернет огромное количество информации, относящейся именно к офшорным компаниям, где тоже, в частности, засветились российские крупные бизнесмены-чиновники. В 2015 году ушла база о более чем 100 тыс. счетов в банке HSBC, и это тоже стало достоянием общественности. Поэтому в эру высоких технологий и невозможности абсолютной защиты информации всегда найдется на нее спрос и со стороны госорганов, и со стороны просто страждущих».