Сергей Шутов:
— Черный юмор — это академическая сфера деятельности, древняя, старая. И отсчет надо вести с начала сюрреализма, ничевоков. Но это не мейнстрим, это вечное. Удачные вещи входят сразу в анналы искусства. Для меня воплощение черного юмора — стихи Олега Григорьева: "Маленькая девочка в кустах лежит нагой. Другой бы изнасиловал, а я лишь пнул ногой" или "Маленький мальчик нашел пулемет...". Веселый философ и самый веселый классик, которого я знаю. Его стихи вошли в фольклор, их рассказывают друг другу даже дети. Хотя следует проводить различие между страшилками и черным юмором. Страшилки — это "черная рука" или "черная простыня". Дети, когда рассказывают про голых баб, которые по небу летят, воспринимают это как традицию страшилок, готических рассказов. Вспомните Ивлина Во или, скажем, "Темную лощину". Но черный юмор — веселый юмор.
Айдан Салахова:
— С точки зрения искусства черный юмор — инструмент, с помощью которого художник работает. Хороший пример — Костя Латышев. У него есть замечательные работы. Скажем, один мужик душит другого, все изображено яркими красками, а внизу текст: "А где остальные деньги?". Обыкновенный текст. Но в абсурдном сочетании с изображением он создает эффект черного юмора.
Олег Кулик:
— Черный юмор — сердцевина современного искусства. Если в работе нет черного юмора, она консервативна и несовременна. По-моему, черный юмор прикрывает сентиментальность, чувствительность и мягкость — современный человек не может быть таким, иначе его примут за идиота! Черный юмор — это когда человек мужественно преодолевает несчастье. Например, английские источники сохранили шутки палачей и их жертв. Тот, кого вели на эшафот, мог сказать: "Что-то у меня в последнее время голова разболелась". Это свойственно современному человеку. И за это его следует уважать. Например, Тарантино с его черным юмором — режиссер современный. Кстати, черный юмор — часто юмор людей, которых травила и пинала власть и которым запрещалось выражать собственный мир. Это юмор на обочине. Но сейчас он, конечно, мейнстрим. Сегодня на обочине как раз белый юмор — юмор президентов. Застольный и добрый до тупости.
