Татьяна Устинова, писатель
Наши представления о дружбе во многом сформированы советской литературой и советским кино. К примеру, фильм "Д'Артаньян и три мушкетера" Юнгвальда-Хилькевича был не о французском характере, не о службе королю... Это была история про молодых мужиков, которые искренне, честно, от души дружат. А возьмите наши детские книги. "Тимур и его команда" Гайдара — это не история про то, как хорошие ребята победили плохих, это про дружбу, когда люди приходят друг другу на помощь, потому что они друзья. Помните: Тимур, рискуя расположением дяди, берет его мотоцикл, чтобы отвезти главную героиню, Женю, в Москву, на свидание с отцом (он военный и будет в Москве только проездом),— так велит ему долг дружбы! Или "Два капитана" — книга не только о любви, но и о дружбе, пожизненной, прошедшей через войну, всерьез. Таких примеров множество: это и "Судьба барабанщика" того же Гайдара, и произведения Юрия Германа, и даже "Эра милосердия" Вайнеров — она тоже об этой самой цементирующей общество дружбе. Конечно, были не только книги, но и песни у костра, и Визбор, и лыжи, и байдарочные походы. Это нам потом объяснили, что мы все ходили в эти походы от бедности. Но мы-то были уверены, что ходим туда ради общения с друзьями.
Сейчас уже очевидно: от гнилого корня коммунистической идеологии росло много здоровых, сильных побегов, это, к примеру, представления о дружбе и порядочности, о престижности образования. Было стыдно не поступить в институт, не прочитать "Детей Арбата", когда они только вышли, и было стыдно оказаться плохим другом. Говорят, сегодня той дружбы больше нет, я с этим не согласна. У меня много друзей, и это как раз не литераторы, а врачи, адвокаты, физики. Другой вопрос, что для дружбы нужна душевная работа. Нужно собираться и ехать куда-то по пробкам, искать темы для разговора. Дружба не подразумевает ежесекундного отслеживания интересов друг друга в соцсетях, дружба основана на общей цели, общей заинтересованности друг в друге. Я решительно не понимаю панкреато-дуоденальной резекции, которую делает мой друг-хирург. Но я делаю душевное усилие, чтобы его выслушать, и он делает душевные усилия, чтобы выслушать мои литературные бредни или хвастовство, что мне дали медаль за заслуги в развитии русской литературы. Такая душевная работа была нужна и при Советском Союзе, и при Пушкине, который всю жизнь общался с лицейскими друзьями. Тяжело? Конечно! Гораздо проще поехать с коллегой по бухгалтерии в торговый центр в субботу — тут усилий не требуется. Я вижу в этом глобальные перемены: наш евроатлантический мир сваливается в упрощенчество. Романы в СМС, фильмы, разбитые на новеллы, только бы зритель не устал... Вот и дружба стремится к обнулению, люди хотят не дружить, а осуществлять некий эрзац дружбы...
Феномен фролегов из того же ряда. В этих многочисленных офисах ничего не происходит. Нет того, что объединяет, все лишь зарабатывают копеечку, чтобы в пятницу начать праздновать освобождение от тяжелого капиталистического труда по перекладыванию бумажек. Но проблема в том, что на таком фундаменте настоящую дружбу не построишь.