Премьер Бельгии не подтвердил связь между терактами в Брюсселе и арестом Салаха Абдеслама. При этом, как передает бельгийский телеканал RTBF, Шарль Мишель не стал опровергать его причастность к взрывам. Премьер отметил, что власти страны опасаются новых взрывов. В конце прошлой недели полицейские Бельгии задержали пять подозреваемых в организации терактов в Париже. Утром в Брюсселе прозвучали три взрыва — в аэропорту и в метро. Жертвами атаки стали более 30 человек, более 150 ранены. Обозреватель отдела внешней политики издательского дома «Коммерсантъ» Максим Юсин обсудил тему с ведущей радио новостей Натальей Ждановой.
Фото: Reuters / Vincent Kessler
Фото: Reuters / Vincent Kessler
— Вы уже достаточно подробно написали в заметке для «Коммерсанта» о том, что произошедшее — это своеобразные сигналы всему европейскому обществу, да и обществу в целом.
— Да, и нам. Мы как часть европейского общества это тоже воспринимаем как сигналы.
— Что это за сигналы такие, Максим, расскажите подробнее, о чем террористы хотят сказать миру?
— Во-первых, вы упомянули, что теракты произошли через считанные дни, через четыре дня после той операции, которую успешно провели бельгийские спецслужбы, — арестовали человека, который считается символом исламского терроризма в Европе сейчас, человека, организовавшего парижские теракты, и, тем не менее, нам посылают сигнал, что вы не думайте, что вы нас обезглавили, вы не думайте, что это нанесло по нам удар, вы одну ячейку ликвидировали, сколько у нас еще спящих ячеек, они разбужены в нужный момент. И удар нанесен именно там, где вы его ждали, потому что надо быть совсем наивными, чтобы не ожидать удара в ответ на вашу операцию. То есть наверняка спецслужбы Бельгии предприняли чрезвычайные меры безопасности, и тем не менее граждане оказались беззащитными, и тем не менее в аэропорту взрывы произошли, в самый оживленный момент на самой оживленной трассе ветки брюссельского метрополитена тоже взрыв произошел, и страна фактически парализована — вот что мы можем вам устроить.
Это второй сигнал, а третий сигнал — это то, что последнее событие на Ближнем Востоке, серия поражений «Исламского государства» (террористическая группировка; запрещена в России. — «Ъ FM»), то, что они теряют территорию как в Ираке, так и в Сирии, вовсе не свидетельствует о том, что идеи джихадизма, идеи исламского радикализма идут к закату. «Нет, смотрите, — они пытаются нам сказать, — у нас есть и возможности, у нас есть и исполнители, у нас есть решимость, так что время работает на нас, в этой схватке мы обречены на победу, потому что мы, в отличие от вас, умереть не боимся, мы посылаем шахидов-смертников, и их поток не иссякает». Вот такой нам невеселый сигнал послан.
— То, что Брюссель и Бельгия выбраны местом этой атаки, — это тоже не случайно, вы считаете?
— Не случайно в данном случае. Здесь есть две причины: одна логистическая — уже было понятно даже после парижских терактов, что в Бельгии мощное исламистское подполье, и понятно, что им легче организовать это именно там, где мощное подполье присутствует, чем в каком-то, условно говоря, Гамбурге, Вене или еще каком-нибудь городе. Это первое.
А второе — тут еще явный информационный повод после ареста главного подозреваемого в совершении парижских терактов, а кроме того, они же не знают еще, насколько эффективно спецслужбы сейчас ведут его допрос. Может быть, он уже заговорил, может быть, по следу этих самых ребят, которые себя подорвали или которые организовали эти теракты, шла полиция, их завтра-послезавтра арестовали бы, поэтому у них не оставалось иного выхода, кроме как провести эти акции, к которым, конечно, все было подготовлено, не за четыре же дня они эту взрывчатку закупили, то есть это готовилось, знали, что в какой-то момент это произойдет, и арест этого товарища стал сигналом.
— Но ведь именно в Бельгии и в Брюсселе проводились после парижских терактов достаточно тщательные проверки, и, тем не менее, система безопасности несовершенна.
— Всех выловить невозможно. Кого-то арестовали, если бы их не арестовали, сейчас мы говорим о трех взрывах, а было бы пять или шесть. Наверное, все-таки чуть-чуть уменьшили эффективность этих террористических ячеек, но не до конца, потому что когда столько потенциальных шахидов, когда столько людей в исламистских пригородах и Брюсселя, и Парижа, и Мюнхена, и Берлина заражены радикальными идеями, то как можно вообще обезопасить себя от подобных акций? Это невозможно. Ни одна, даже самая эффективная спецслужба не сможет дать стопроцентную гарантию, что такого не произойдет.
— Максим, скажите, какой должна быть сейчас реакция на эти сигналы, как вы выразились, посылаемые террористами, что должен сделать мир в ответ на эту угрозу?
— Со стороны общества может быть только один сигнал — ни в чем не менять свое поведение, продолжать летать на самолетах, продолжать ходить в рестораны, потому что организаторы парижских терактов убивали тех, кто сидел в кафе, продолжать ходить на футбол, потому что они пытаются нас от этого отпугнуть, жить, как жили, потому что надо понимать: в этой войне, которую они хотят у нас выиграть, мы не можем, не имеем права, физически не имеем возможности проиграть эту войну. Потому что это война на уничтожение, они хотят уничтожить нашу цивилизацию, полностью нас подчинить, хотят безоговорочной капитуляции.
Но такого-то быть не может, поэтому эта война либо будет продолжаться вечно, увы, к сожалению, потому что этот теракт в Брюсселе показал, что даже Бельгия, которая считалась тихой провинциальной страной, где ничего такого не может произойти, задворками Европы в хорошем смысле этого слова, стала мишенью — значит, таких мест в мире больше вообще не осталось. И нам надо готовиться жить в этой новой ситуации. Это один из вариантов.
А другой вариант — нам эту войну надо выигрывать, выхода у нас нет, то есть ликвидировать вначале это псевдогосударство, которое у них существует на огромной территории, где живут миллионы человек. Когда такое псевдогосударство существует, у него есть и возможности, у него есть и некая притягательность, у него есть финансовые структуры для того, чтобы вербовать новых джихадистов. Значит, надо у них отбивать Пальмиру, Ракку, Мосул в Ираке, не останавливаться, координировать наши усилия. Мы — часть мирового сообщества в данном случае. Мне несколько обидно, что у некоторых наших депутатов, не буду их сейчас называть, в первый момент по горячим следам была такая реакция, что появились элементы злорадства. Ни в коем случае такого нельзя допускать, ни в коем случае не надо уподобляться украинским депутатам Верховной рады, которые не могут скрыть свое злорадство, когда падают наши самолеты.
Да, Европа — это наша беда, и наши депутаты должны понимать, что они представляют все наше общество, и не позориться так самим и не позорить нас. Имен называть не будем, но кому надо, зайдет в социальные сети и в интернет и поймет, кого имею в виду.