Разбившийся в Ростове-на-Дону лайнер при заходе на посадку зацепил хвостом землю. Об этом сообщил «РИА Новости» источник в экстренных службах региона. В момент крушения в районе аэропорта были сложные погодные условия — сильный дождь и плохая видимость. Пассажирский Boeing 737-800, летевший из Дубая, потерпел крушение в Ростове-на-Дону в ночь на субботу. Самолет упал левее взлетно-посадочной полосы аэропорта при посадке в условиях плохой видимости. По данным МЧС, на борту лайнера находились 62 человека. Все они погибли. Майор ВВС, мастер спорта по высшему пилотажу на реактивных самолетах, летчик-инструктор Андрей Красноперов ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Максима Митченкова.
Фото: Jaws300 / Flickr
— Скажите, насколько вот это сложный маневр, когда самолет второй раз после дополнительного круга заходит на посадку?
— Как правило, если первый раз самолет не заходит на посадку, это говорит о том, что видимость очень плохая. Помнится, когда мы летали, у нас, у каждого летчика, был свой минимум, там 100 на 1, то есть имеется в виду горизонтальная видимость 1 км, и нижний край там 100 м. А в современных условиях посадку можно производить по системе посадки аэродрома, но все равно в конечном итоге летчик сам принимает решение о посадке, и сажает самолет не автопилот, а летчик, поэтому в данном случае если самолет в первый раз промахнулся мимо полосы, а мне кажется, что это был первый заход вообще в этом аэродроме у них, у этого экипажа.
— Да-да-да, так и было.
— То есть он не знал его. В принципе, эта ситуация похожа на ту, которая была в Смоленске, если помните, с польским президентом, то же самое, заходили на посадку и… Надо знать, во-первых, превышение аэродрома над, знать рельеф, условия были туман, и видимость, не знаю точно, какая, я не имею информации конкретной, но знаю, что должно быть не менее той безопасной, на которой видно полосу. Если они сели левее полосы, это говорит о том, что они даже не видели этих огней.
— Господин Красноперов, это именно видимость плохая была, или это мог сильный ветер послужить тому, что самолет просто, грубо говоря, сдуло в другую сторону?
— А вот это другой вопрос, это не исключенный факт, потому что, как известно, самолеты с углом сноса на посадку, и если был сильный порыв ветра, а порывы ветра могут достигать до 200 км/ч, естественно, могло снести с полосы просто. И если экипаж к этому был не готов, да, они просто могли уйти на полосу. Но для меня это кажется странным — любой нормальный экипаж все равно видит посадочные огни, потому что полоса слева и справа и перед полосой по центру существуют посадочные огни. Естественно, самолет должен садиться, имея справа одни огни, слева — другие, по центру — огни. И было странно, что летчики садились левее полосы, так что эта версия, которую вы сейчас сказали, она может существовать в том плане, что их просто могло сдуть с полосы, но расстояние там в 100 метров, на такой скорости это доли секунды.
— Тогда, господин Красноперов, вот вы бы какую версию поддержали, ошибка пилотов, погодные условия или, может быть, техника, что можно назвать основной причиной крушения?
— В данном случае я не могу грешить на самолет, самолет летел до последнего момента, и претензий к самолету нет в данном варианте, он первый раз не зашел, виноват не самолет, но летчиков тоже винить нельзя, потому что условия бывают разные. Могу сказать одно, что если самолет с первого раза не сел на посадку, а как известно, другие экипажи приняли решение уходить на запасные аэродромы, если не ошибаюсь, то в данном случае было бы грамотным решением, если самолет не зашел первый раз, все-таки везут людей, 60 человек, надо было просто уйти на запасной аэродром, но дубайский экипаж посчитал, что он может сесть в данных условиях и поплатился, так сказать, за свой неправильный выбор решения в данном варианте. Так что я склонен к той версии, что все-таки погодные условия в данном случае, самолет тут ни при чем.
— Да, а то, что этот экипаж впервые выполнял рейс в этот аэропорт, как вы уже сказали, и как подтверждают корреспонденты издательского дома «Коммерсантъ» в Ростове, действительно экипаж впервые был в этом аэропорту, вот это насколько могло повлиять?
— Очень могло повлиять, потому что посадка на незнакомый аэродром это вообще довольно, так сказать, зависит от опыта опять же, я не знаю, кто летел за штурвалом, класса летчиков, первый или второй, кто сидел за штурвалом самолета. Я знаю много примеров, когда у нас в свое время штурманов сажали на командиров, и простейший уход на второй круг приводил к таким условиям, что самолет просто врезался в землю под углом 80 градусов в той же посадке. Посадка — это самый сложный элемент полета. Взлететь самолет взлетит, полететь он полетит, если, конечно, никаких проблем не будет в полете, связанных с террористами или еще с чем. А вот посадка, как говорится, отвлекусь, есть такой тост у летчиков: «Чтобы количество взлетов равнялось количеству посадок». Ну, вот в данном случае не сошлось.