Фонд кино выделит 5 млрд руб. на поддержку российского кинематографа. Как пишут «Ведомости» со ссылкой на управляющего директора организации Антона Малышева, господдержку в размере 1,8 млрд руб. получат восемь студий. Среди них — «ТриТэ» Никиты Михалкова, Art Pictures Федора Бондарчука, «Дирекция кино» Анатолия Максимова, СТВ Сергея Сельянова. Деньги получат те же самые компании, что и годом ранее. Однако, в сравнении с 2015 годом, объем господдержки уменьшился на 200 млн руб. Главный редактор журнала «Искусство кино» Даниил Дондурей ответил на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Анны Казаковой.
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
— Как вы полагаете, почему список компаний не меняется?
— Потому что есть такое понятие, как надежность. Это надежные партнеры государства, это надежные партнеры Министерства культуры после 2012 года, после культурной перезагрузки. Это те компании, которые делают большое, народное, кассовое, неполитическое кино, которое говорит о подвигах и любви к родине. Неважно, это спорт, экипаж, самолеты — это не имеет значения, эти люди не подведут. Во-первых, они сделают очень дорогое кино, со звездами, с обязательным Данилой Козловским в половине фильмов. И это то, что нужно, при этом очень хорошо отчитаться, потому что не зря расходуются народные деньги.
— Может быть, и какие-то другие, более мелкие компании тоже могут за большие деньги сделать хорошее кино на патриотические темы?
— Вы знаете, не все, честно говоря, 5 млрд получат эти восемь компаний. Они получат, по моим представлениям, не больше трети этих денег. Здесь ведь важно не это, а то, на что не обращают никогда внимания, — это деньги безвозвратные. Ну, там есть немножко и возвратных денег, но это не те деньги, которые вам государство дало, потом вы заработали, вернули государству — снова действует машина. Это когда в 2010 году был создан механизм отечественных мейджоров, здесь только забыли о том, что американские мейджоры — те восемь компаний, которые в Голливуде, восемь-девять, — у государства денег не берут. Они просто очень большие компании, которые делают те 30 фильмов из 130 голливудских фильмов, которые смотрит все человечество. И все человечество, то есть примерно 1,5 млрд человек переживали, получит ли Ди Каприо свой «Оскар», потому что они знали, кто такой Ди Каприо и за что, и количество этих людей не меньше, чем смотрящих финал чемпионата мира по футболу.
— А почему эти крупные компании не снимают фильмы на собственные деньги? Если посмотреть сборы фильмов от этих студий, объем поддержки, можно увидеть, что многие из них окупают затраченные деньги и получают даже неплохую прибыль. Почему государство продолжает вливать средства?
— Дело в том, что, я уже говорил, для государства важны два обстоятельства. Это то, что они способны сделать коммерчески значимые фильмы, и эти фильмы не дискуссионные — эти фильмы полностью соответствуют официальной доктрине, то есть они каждым своим кадром учат любить родину. И это надежно, потому что эти компании, эти продюсеры десятилетиями работы в кино вполне заслужили доверие. У нас ведь в стране очень много недоверия, а здесь настоящее доверие.
Кроме того, в России сейчас очень такая печальная ситуация, когда качественное авторское кино зрителей не собирает. У нас проваливаются эстетически значимые фильмы, те фильмы, которые останутся в истории кино. У нас нет аудитории на чемпионов Канн, Венеции, Берлина и так далее. Сегодня кинематограф резко делится на кино для двух народов, а государство поддерживает кино «для большинства».
— Стоит ли менять объем финансирования, как вы полагаете?
— Вы знаете, к сожалению, у нас выстроен кинематограф, несвязанный с рынком. У нас выстроен кинематограф, в котором очень большое место занимает государство, причем государство поддерживает коммерческое кино — авторское, конечно, тоже, но в недостаточной степени. Российское авторское кино не продвигается или плохо продвигается на международные фестивали, потому что существуют фестивальные машины.
Кинополитика — это очень сложное, очень тонкое дело, и здесь нужно откровенно признать, что те фильмы, которыми потом страна гордится, не всегда собирают огромное количество билетов, а чемпионы проката исчезают в небытие и через год о них никто не вспоминает. Как решать эту проблему — это уже дело политиков.