В московском клубе Yotaspace выступили британцы Kula Shaker –– эксцентричная бритпоп-команда, умеющая органично смешивать психоделический рок, индийский ситар и мистическую лирику на санскрите. Рассказывает ЕЛЕНА КРАВЦУН.
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
В 1996 году музыкальная диковина Kula Shaker ворвались триумфально –– их дебютник «K» стал продаваться с такой скоростью, что они сами не заметили, как пластинка стала дважды платиновой. Их песни на санскрите попадали на первые строчки британских чартов. Застолбившие себе местечко где-то между тин-поп сестричками Spice Girls и братьями Галлахер, Kula Shaker поражали миксом гитарного рока, бритпопа, древних легенд и индийской мистики с переливами ситара. Они успешно атаковывали рейтинги с завидным постоянством, однако, истинная вечность в музыкальной истории ускользнула от них. В 1999 году команда распалась, но сравнительно быстро одумалась. Задолго до моды на реюнионы, спустя пять лет после разрыва они снова собрались вместе, но время шумных прорывов для них ушло. В новом тысячелетии они решили помахать ручкой своему прошлому и в феврале этого года выпустили альбом «K2.0» (это не только перезагрузка, но и подведение итогов двадцатилетней деятельности группы). Те, кто боялся, что группа отойдет слишком далеко от своего первоначального звучания, могут быть спокойны. Тем более что концертный успех Kula Shaker сегодня во многом зависит именно от ностальгической снисходительности поклонников, чем от ультранового материала. В Москве они представили отборнейший сетлист «лучшее из лучшего».
Концерт начался с соцветья ситара и таблы, запаха ароматических индийских палочек, исходящего от сцены, и калейдоскопической анимации на заднике. Фронтмен-блондин Криспиан Миллс появился в эффектном, переливающемся люрексовой нитью, костюме и с расписной гитарой, остальные участники квартета выглядели не менее колоритно. Первые три песни были исполнены без передышки и не сбавляя темпа. В рага-роке «Sound of Drums» из второго альбома группы смешались и отзуки психоделических экспериментов соотечественников The Beatles, и закрученные гитарные пассажи в духе Джимми Хендрикса, и даже гнусавые блюзовые аккорды органа Хаммонда. Но Миллсу в какой-то момент и этого великолепия становилось мало, тогда он брал губную гармошку и начинал выдавать переливы, как у Боба Дилана. Не забыли музыканты и Джерри Гарсию из The Grateful Dead –– фигуру легендарную, виртуоза-гитариста, сумевшего освоить инструмент несмотря на искалеченную руку и ставшего «иконой Америки» по словам Билла Клинтона. Их величавая двухчастная композиция «Jerry Was There» по легенде была написана за несколько месяцев до смерти Гарсии в реабилитационной клинике и навсегда окрасилась в мистические тона. Миллсу удалось с помощью своего фантастического фальцета сначала создать одинокий интимный дождливый мир, похожий на тот, что выписан в «Rain Fall Down» The Rolling Stones, а потом разрушить его одним взмахом гитары и мутным басом. 43-летний Кристиан за время внушительного по времени концерта ни разу не обнаружил признаков усталости, как и все другие музыканты, демонстрируя юношескую энергию. В числе бисов они исполнили один из своих первых хитов «Hey Dude» с лучшим из когда-либо ими созданных риффом без позерства и с задором, с которым они все еще ищут истину, как и в 1996.
Kula Shaker бесстыдно воссоздавали звуковую атмосферу «лета любви» в 90-е годы, воссоздают они ее и сейчас. Всем тем, кто мечтал почувствовать разнузданную концертную атмосферу, царившую тридцать-сорок лет назад, они предлагают свою цветастую звуковую машину времени, и эта иллюзия работает. Потому что их песни звучит почти так же, как если бы они были написаны в 1960-х или 1970-х годах. В общем, The Beatles были бы довольны.