Сегодня в Москве открылся Пятый съезд кинематографистов. Он отличается от 15-летней давности Пятого же съезда не только тем, что те кинематографисты были "советские", а нынешние — "российские". Разница — в уровне ожиданий и настроений. Ситуацию накануне съезда комментирует обозреватель Ъ АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Тогда, 15 лет назад, на волне горбачевской перестройки, все ждали перемен. Никого, кроме особо привилегированных "генералов от кинематографа", не устраивало существовавшее положение вещей. Хотя с нынешней точки зрения о таком можно только мечтать. Представьте, государство финансирует полторы сотни фильмов, студии штурмуют темпланы, сценаристы пишут, режиссеры запускаются, актеры играют, зрители миллионами смотрят. Ну лежит на полке какая-нибудь Муратова, ну не покупают Бергмана и Копполу — велика беда. Можно только удивляться, чего не хватало основной массе прикормленных властью кинематографистов, поднявших на съездовском корабле форменный бунт.
Сегодня бунтовать никому не взбредет в голову. Во-первых, все бунты кончились плохо: денег на отечественное кино мало, зрителей тоже раз-два и обчелся, а где сами бунтовщики — Климов, например? Что-то о них особенно не слышно. Во-вторых, бунтовать можно против системы, против принципов, но не против, предположим, погоды. А нынешнее состояние российского кинематографа напоминает вялотекущее межсезонье.
Его, это состояние, лучше всего выразил опрос, проведенный в преддверии съезда в Союзе кинематографистов. Тональность большинства ответов — вялое раздражение. Причем его основной объект не те мистические силы, которые якобы злонамеренно "развалили киноиндустрию". И даже не пресловутая "чернуха", на которую удобно все свалить. Нет, это авторское, как говорили вчера, или арт-хаусное, согласно сегодняшней терминологии, кино.
Наши кинематографисты реагируют на "треклятый арт-хаус", как бык на красную тряпку. Навешивают на него всех собак, видя в нем исключительно подделки, фальшивки, имитации. Многие убеждены, что ненавистное авторское кино занимает 90% от всего репертуара. Правда, когда доходит дело до конкретных имен, склоняют в основном два — Германа и Сокурова.
Слава Богу, никто не делает суровых оргвыводов: поворчат, облегчат душу — и все. Не то что 15 лет назад, когда всем миром воевали и с "Пиратами ХХ века", и с "Анжеликой", и с "Есенией". Активисты тогдашнего Пятого съезда взялись соединить несоединимое. Они провозгласили рыночную реформу в киноиндустрии, и они же ратовали за приоритет художественных ценностей, возрождая мечту революционного авангарда об идеальном искусстве и идеальном зрителе. Выступив в роли народных мстителей против господства партократии, они поставили заслон официозному и вульгарному коммерческому кино, искренне полагая, что его место в сознании миллионов займут Феллини и Тарковский. Чего, естественно, не произошло.
О старых временах теперь вспоминают с ностальгией. И это очередной перекос понятий, характерный для России, где по сей день не сформировалось массовое общество со своей органичной мифологией и масскультурой. То, что представляется в ностальгическом ореоле как расцвет государственно спонсируемой киноиндустрии,— устаревшая модель тоталитарного образца, возможная в наши дни разве что в Иране. Напрасно ссылаются в качестве образца на Америку: ни их патриотизм, ни их цензура не спущены сверху, а выросли из массового сознания, пропитанного теми самыми американскими ценностями, которые привил тот же Голливуд. Однако вне голливудского "мейнстрима" в независимом и альтернативном кино существует множество возможностей и оспорить, и даже высмеять эти ценности.
Когда же речь идет про "наше все", и здесь дело обстоит не так просто. Только сейчас статистика советского проката дождалась отчужденного от идеологии анализа, который сразу опустил ее, статистику, до банальных выводов.
Согласно одному из наиболее авторитетных исследований, выясняется, что цифры сборов за всю историю не находятся в зависимости от художественного качества фильмов, а если и зависят, то скорее в обратной пропорции. Что среди кассовых лидеров не было ни "Броненосца 'Потемкин'", ни "Баллады о солдате", ни "Неоконченной пьесы для механического пианино". Что на всем пространстве от Калининграда до Сахалина давно сформировался стойкий вкус массовой аудитории; это вкус инфантильный, близкий не Западу, а третьему миру. Вот откуда триумф в нашей аудитории латиноамериканских мелодрам и сериалов, которые российская кинотелевизионная индустрия пытается неумело скопировать.
Слова "культ" и "культура" в наших условиях оказались "сладкой парочкой", сформировав культовые образцы "народного кино" для нескольких поколений, живших в условиях информационной блокады и крайне ограниченного выбора. Так что дело вовсе не в фатальной эпидемии авторства, авангарда и арт-хауса. Дело в открытии границ, в пришествии "настоящего" мирового кино, сегодня уже не только американского, но также европейского и даже азиатского. Которое умы наших соотечественников, быть может, и не завоевало, но прежний строй их киногрез без особого труда разрушило.
Наши кинематографисты — как "авторского", так и "коммерческого" толка — оказались к этой реальной конкуренции совершенно не готовы. Как сказано в одном из ответов на предсъездовскую анкету, необходимо обратить внимание на безнадежный провинциализм нашего "среднего" кино, необходимо заставить режиссеров, особенно тех, что постарше, смотреть мировое кино, ведь они "живут на другой планете". Тоже идеализм, конечно, но, право же, небезосновательный.
Однако нынешний съезд вряд ли будет кого-то заставлять что-то делать. Вряд ли он предложит программу радикальных преобразований кинематографа, да она сегодня и не нужна. Нужно открыться новой реальности, которая состоит в появлении другой публики, как элитарной, так и массовой, кумиры которой носят не русские имена. Но эта публика живет в России и рано или поздно захочет видеть свое кино. Как это уже произошло в Польше, где частные банки готовы добровольно финансировать национальные хиты, а граждане — с лихвой возвращать затраченные деньги. Среди этих новых зрителей наверняка есть неистребимые фанатики кино, из которых вырастут будущие сценаристы и режиссеры.
Нынешние же, продолжающие снимать кинематографисты, за малым числом исключений, по-прежнему руководствуются лекалами слегка подновленной идеологии. Хотя их, безусловно, гипнотизирует покинувший их самих успех. Уже хотя бы поэтому они наверняка вновь выберут своим лидером Никиту Михалкова, серьезных соперников у которого просто нет в традиционном киносообществе. Сегодня само это сообщество напоминает механическое пианино. Пьеса, которая казалась неоконченной еще пять-шесть лет назад, дописана и сегодня доигрывается на наших глазах.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ