Мастер красной подошвы вступил в союз с часовой мануфактурой Jaeger-LeCoultre ради красной даты — 85-летия знаменитых Reverso.
Фото: Johann Sauty
Создатели модели Reverso Сезар де Трей и Жак-Давид Ле Культр изобрели часы, которые можно повернуть стеклом внутрь. Патент, оформленный в 1931 году, описывал их как «способные скользить на своем основании и полностью переворачиваться на другую сторону». Описание сродни знаменитой зингеровской «иголке с ушком впереди» — не так много столь же эффектных изобретений было в часовом дизайне за последующие 85 лет.
Но Лубутен — художник, а Reverso — это система сплошных ограничений. Часы не могут быть ни круглыми, ни овальными, никакими, кроме прямоугольных. Зато за эти годы в них укладывали самые разные механизмы — от базовых до самых сложных вроде Grande Complication a Triptyque c тремя «лицами», которые инженеры Jaeger-LeCoultre сделали в классической форме Reverso. Или часы с трехмерным турбийоном. Или первые для марки часы с керамическим корпусом. Не говоря уже о тех вариантах оформления, которые выполнили за эти годы художники — ювелиры, эмальеры, граверы. Не дизайнеры же обуви!
Фото: Johann Sauty
«Дизайн Лубутена станет частью Atelier Reverso,— объясняет нам глава часовой марки Даниэль Риедо.— Это концепция, полная фантазии и игры. У наших клиентов появляется возможность самостоятельно определить образ своих часов. В их распоряжении гравюра, эмаль, гильоше — все, что вписывается в коды часового ремесла, не противоречит идее Reverso и эстетике Jaeger-LeCoultre. Теперь к их услугам и фантазия Кристиана».
Кристиан Лубутен хотел прежде всего зрительно округлить чрезмерно резкую, угловатую, на его взгляд, форму и добавить цвет, который он так хорошо умеет использовать в дизайне обуви. И, разумеется, поскольку он каждый день имеет дело с кожей, особое внимание он уделил ремешкам, они стали важной частью образа часов. Дизайнер говорит, что ему хотелось сделать единым целым часы и браслет. В одной из моделей он предпочел превратить обратную сторону циферблата в зеркало, а ремешок сделать прозрачным, при повороте эти часы, как хамелеон, исчезают из виду. На сегодняшний день в коллекции семь циферблатов и девять ремешков.
«На что обращают внимание при первой встрече?» — спрашивает нас Кристиан Лубутен. И сам же отвечает: «Конечно, на обувь и на часы». В тот день на Женевском салоне Лубутен уже устал это объяснять. Вообще-то он считает, что мир часов Jaeger-LeCoultre и туфелек Christian Louboutin объединяет одно главное качество: стремление к красоте и совершенству.
Новые Reverso «от Лубутена» станут, таким образом, не только конечным продуктом, но и приглашением к творчеству. А имя дизайнера привлечет к часовому делу новых поклонниц, выстраивающихся в очередь за его красными каблуками.
«Мне хотелось их округлить»
Кристиан Лубутен о работе над часами
— Вы никогда не рисовали часов?
Фото: Johann Sauty
— Это в первый раз.
— Как родилась идея сотрудничества?
— Jaeger-LeCoultre предложил мне придумать юбилейные часы. Прежде всего я попросился на фабрику, где они делаются, потому что, если бы это было не штучное, люксовое производство, я бы никогда не согласился. Я приехал в Швейцарию и посетил мануфактуру. Больше у меня не было никаких вопросов. Атмосфера фабрики напомнила мне мое маленькое ателье, где я делаю туфли по специальным заказам. Люди живут своей работой, нет ни одной запчасти, которая делалась бы в другом месте. Все идеально нарисовано и исполнено. И полно страсти, конечно. Для меня это было самым важным.
— Какая из ваших моделей Reverso вам ближе всего?
— Все. Это работа над текстурой, над цветом. Идея была в том, чтобы сделать браслет и часы одним целым. Например, браслет, напоминающий панцирь скарабея. Другие часы я называю «офицерскими», их ремешок как «чешуя», это более мужская модель. Я также работал с циферблатами. Цвета часов перекликаются с цветами туфель из моих коллекций.
— Что показалось вам самым сложным?
— Reverso родились как мужские часы, я хотел придать им женственности. Хотя всем известно, что мужские вещи могут очень хорошо выглядеть на женщинах. Мой почерк плавный, часы же были угловатыми и мужскими. Мне хотелось их округлить.
— Это было желание Jaeger-LeCoultre или ваше?
— Мое. Сейчас мы выпустили первую серию часов, всего их будет две. Вторая появится позже, потому что в ней мы затрагиваем механизм и усложнения. И это занимает гораздо больше времени.
— Что общего в работе над туфлями и над часами?
— Ничего, кроме стремления к совершенству.
Материал опубликован в приложении «Стиль.Часы» от 25.02.2016