Кристоф Ваннер о том, кто виноват в наплыве беженцев: «Вы говорите, что якобы Путин виноват — отправил к нам беженцев, чтобы ослабить Европу? Да, такая теория заговора, конечно, есть. Мы слышали и другую теорию заговора — что во всем виноваты американцы, что это они как раз. Я слышал это в России. Как говорится, я свечку не держал, поэтому мне очень сложно судить, кто, кого и куда отправил, но в итоге у нас очень много беженцев. Кто их попросил приехать, не могу вам сказать. Я думаю, что это гораздо проще и без теории заговора — просто там идет страшная война с 2011 года. Разные цифры есть: 250 тыс. человек убито или 300 тыс. В любом случае, очень много людей потеряли свой дом, потеряли надежду. И в один прекрасный момент просто началось это нашествие — можно, наверное, так это назвать. Потом пошла цепная реакция, я так думаю. Нельзя недооценить силу Интернета и силу социальных сетей. Я сам это видел — как они передают через Facebook и через другие сети, допустим, Twitter, где успешные маршруты, где можно перебраться. Они все сидят в смартфонах и понимают, как передвигаться. Я это своими глазами видел — это такой массовый феномен. И поэтому очень многие видели все эти картинки: допустим, как канцлер Германии Ангела Меркель делает какие-то селфи, какие-то фотографии с беженцами. Это как приглашение: давайте, мы открыты, да. И люди с удовольствием откликнулись в своей массе. Это гораздо проще, чем теория заговора, что Владимир Владимирович отправил нам этих беженцев. То, что сейчас идет активная бомбежка, провоцирует, ухудшает ситуацию»
Об интеграции беженцев: «Среди беженцев есть очень интересные люди. Там действительно встречаются абсолютно грамотные люди. Допустим, один из них: он вместе с семьей уехал из Алеппо, потому что бомбежки были тяжелые — это даже было в сентябре прошлого года, 2015-го. В семье всего их пятеро. Он грамотный инженер, учился раньше у нас в Германии, говорит прекрасно на немецком. Есть такие люди. Почему я рассказываю? Потому что этих людей можно интегрировать — не вопрос. Какое-то время надо ассимилироваться, надо привыкнуть, а потом они будут на ура работать, они будут полезны. Но, к сожалению, я должен по опыту своему сказать, что большинство тех людей, которых я видел, будет сложно интегрировать, потому что они не очень образованы, они уже не молодые, им учиться нелегко, потом еще вопрос — хотят ли они интегрироваться. Это все-таки другая страна. Мы прекрасно понимаем, что такое Западная Европа. И мы прекрасно понимаем, что такое, когда у человека по религиозным мотивам совсем другие убеждения. Мы не будем говорить про радикалов, мы просто говорим про тех, у кого довольно серьезно свое видение ислама. И если люди не ходят интегрироваться, конечно, это очень сложно, что тогда с ними делать?».