Социологические исследования потребительского поведения в агрегированном виде в общенациональных оценках Росстата почти бесполезны для бизнеса: аналитики и маркетологи на конкретных рынках работают с гораздо более тонкими инструментами, для которых индексы потребуверенности по широким возрастным группам за квартал — информация, мало к чему применимая. Тем не менее отчет Росстата о потребительских ожиданиях в четвертом квартале 2015 года демонстрирует тенденцию, которую, в случае если она продолжится в 2016 году, легче улавливать именно такими опросами.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
В четвертом квартале 2015 года практически впервые за последние годы в разных возрастных группах изменения потребительских ожиданий имеют различные знаки. В возрастной группе 16-29 лет индекс оценок ожидаемых через год изменений экономической ситуации (баланс позитивных, негативных и нейтральных прогнозов) повысился на 2 процентных пункта (п. п.), то есть, по сути, практически не изменился. Такое же по масштабам ухудшение (1 п. п.) индекс показал в старшей возрастной группе — больше 50 лет. А вот в средней группе, 30-49 лет, индекс резко снизился — с -11% до -18%. Традиционно старшие возрастные группы дают и более пессимистические оценки потребительской уверенности, однако в четвертом квартале эти цифры для средней возрастной группы догнали старшую группу.
Отметим, пока говорить об устойчивом тренде невозможно — так, схожая ситуация наблюдалась и в первом квартале 2011 года, хотя и в меньших масштабах. Мало того, пока население в целом через оценки потребительской уверенности демонстрирует, что к событиям в экономике в 2014-2016 годах оно относится со значимо меньшими опасениями, нежели в острой фазе кризиса 2008-2009 годов. Причем из цифр Росстата легко предположить, почему события пятилетней давности беспокоили население меньше: если оценки собственного благосостояния и макроэкономической ситуации сейчас примерно на уровне первого квартала 2009 года, то ожидания на год вперед и оценки условий для покупок сильно лучше — с большой вероятностью это влияние появившихся сбережений 2010-2013 годов.
А вот по поводу того, почему относительно молодые люди ждут от экономики-2016 улучшений (в этой группе традиционно выше безработица, ее представители в домохозяйствах наиболее часто зависимы от доходов старших групп, наконец, они просто беднее), когда средняя и старшая — ухудшений, у нас есть лишь одно предположение. Младшая возрастная группа не имеет непосредственного опыта переживания экономического спада и кризиса 1998-2000 годов, и ей дискуссии на Гайдаровском форуме о том, возможен ли в России дефолт образца 1998 года, просто ни о чем не говорят. Возможно, на базе этого наблюдения можно строить какую-нибудь рыночную стратегию — впрочем, это уже дело не наше, а маркетологов.