Можно ли представить себе, что Сталин был обвинен в самоуправстве и, чтобы избежать наказания, выкручивался как нашкодивший мальчишка. Причем происходило это отнюдь не во времена его юности или дореволюционной подпольной работы.
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: Фотоархив журнала "Огонек" / Фотоархив журнала
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
20 ноября 1920 года в 17 часов 15 минут в штабе Кавказской трудовой армии получили срочную телеграмму:
"Командарму Кавтруд Косиору.
За недопустимый саботаж в деле отпуска паровоза для моего состава во Владикавказе, ввиду чего я потерял сутки и лишился возможности своевременно выполнить данное мне центром поручение, приказываю арестовать комиссара депо Грозный Тауклиса. Исполнение сообщить Ростов Ревсовет фронта мне.
Член Реввоенсовета республики Сталин".
Командующего армией И. В. Косиора на месте не оказалось. Судя по архивным документам, он в это время проводил операцию по выселению враждебных советской власти сунженских и терских казаков из их станиц. Приказ по Кавтрудармии от 23 октября 1920 года о выселении казаков гласил:
"Несмотря на в высшей степени большое миролюбие, проявленное Советской Властью по отношению к казачеству, запятнавшему себя кровавой борьбой с рабоче-крестьянской властью, казаки Теробласти — Терской и Сунженской линий неоднократно устраивали восстания против соввласти, предательски нападая на отдельные части Красн. армии, обстреливая пассажирские поезда, портя желдорогу, мосты и т. п. Подавляя вооруженной рукой эти восстания, представители Соввласти на Тереке были весьма гуманны даже по отношению восставших станиц. События последних дней — восстание станиц Калиновской на Тереке, Ермоловской, Закан-Юрт (Романовская), Самашкинская и Михайловская на Сунже — переполнили чашу миролюбивого долготерпения соввласти.
Член Реввоенсовета Кавфронта тов. Орджоникидзе приказал: первое: ст. Калиновскую сжечь; второе: станицы Ермоловская, Закан-Юрт (Романовская), Самашкинская и Михайловская отдать беднейшему безземельному населению, в первую очередь всегда бывшим преданным соввласти нагорным чеченцам, для чего: все мужское население вышеназванных станиц от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и под конвоем отправить на Север для тяжелых принудительных работ; стариков, женщин и детей выселить из станиц, разрешив им переселиться в хутора или станицы на Север; лошадей, коров, овец и проч. скот, а также пригодное для военцели имущество передать Кавтрудармии — ее соответствующим органам, причем лошадей распределить по указаниям Штафронта".
Однако отдать приказ оказалось гораздо проще, чем выполнить. 13 ноября 1920 года Косиор докладывал Г. К. Орджоникидзе:
"1) Ермоловская — от жителей очищена, заканчивается работа по сбору продовольствия.
2) Акан--Юртовская (так в тексте.— "История") — выселено 1600 чел., остается к выселению 1661 чел.
3) Самашкинская — выселено 1018 чел., остается к выселению 1900 чел.
4) Михайловская — выселено 600 чел., остается к выселению 2200 человек.
5) Калиновская — выселена и сдана приемщикам от Терского областного Земотдела.
Кроме того, из станицы Ермоловской, Акан-Юрт, Самашкинской и Михайловской в адрес Опродкомарм в Грозный вывезено 154 вагона продовольствия.
Работа по сбору и вывозу продовольствия продолжится еще приблизительно десять дней.
Из трех станиц, где выселение еще не закончилось целиком, выселены семьи злостных бело-зеленых и принимавших участие в последнем восстании. Не выселенные еще составляют часть населения, сочувственно относящихся к Советской власти: иногородние, семьи красноармейцев, Советских служащих и коммунистов.
Медленное выселение объясняется, как уже указывалось в сводках, плохой подачей порожняка, который подается в количестве одного эшелона в сутки.
Счел себя вынужденным прибегнуть к административной мере, после чего я получил паровоз
К настоящему времени для выселения людей требуется еще 306 вагонов".
Скорее всего, именно с этой нехваткой подвижного состава была связана задержка с подачей паровоза для поезда Сталина. Но спорить с членом Реввоенсовета Республики в штабе Кавтрудармии не стали. Сталину телеграфировали: "Все будет сделано", а секретариат штаба армии получил следующие распоряжения:
"1) Выписать ордер на арест комиссара депо Грозный Тауклиса.
2) Сообщить об аресте комиссара командиру Кавтрудармии и члену РВСР т. Сталину.
3) Поставить в известность об аресте комиссара узла Грозный".
По существовавшему тогда порядку дело арестованного Тауклиса Адама Антоновича, 1891 года рождения, было передано в революционный трибунал. А его члены рассмотрели обвинение и приняли решение. В выписке из протокола N212 распорядительного заседания Ревжелдортрибунала Владикавказской железной дороги говорилось:
"Слушали: Дело по обвинению... Тауклиса в саботаже, выразившемся в непредставлении паровоза к поезду члена РВСР Сталина.
Постановили: Дело за отсутствием состава преступления производством прекратить, а Тауклиса от судебного преследования освободить; усматривая незаконность действий члена РВСР Сталина, направить настоящее дело в Контрольную комиссию при ЦК РКП.
Председатель Розенцвейг
Члены Калинин и Ненюков".
Для Сталина ситуация приняла довольно неприятный оборот. Партийные следователи вполне могли признать его виновным в самоуправстве. А его главный недруг в Политбюро ЦК РКП(б) — Л. Д. Троцкий обязательно использовал бы этот неприятный факт в борьбе за влияние и власть. Потому он выбрал наступательную тактику и 1 марта 1921 года писал проводившему расследование члену Контрольной комиссии Н. О. Кумченко:
"В ответ на Ваш устный запрос по делу об аресте комиссара депо Грозный тов. Тауклиса могу сообщить следующее.
В ноябре месяце 1920 года я был командирован на Кавказ Центральным Комитетом Партии, с одной стороны, для выяснения складывавшейся тогда новой международной обстановки на Кавказе в связи с наступлением турок на Армению и с заигрыванием Антанты с турками, с другой стороны, для замирения горцев и Дагестана и, при возможности, подготовки советизации Армении мирным путем. За несколько дней до полного окончания подготовительных работ в указанном направлении я был вызван из центра с требованием приехать в Москву без промедления (я находился тогда во Владикавказе со специальным поездом, мандат на который за подписью т. Ленина Вам известен так же, как известен он всем агентам НКПС на Северо-Кавказской жел. дор. сети). На мою неоднократную просьбу к тов. Тауклису о срочном предоставлении паровоза я либо не получал никакого ответа, либо получал уклончивый ответ, сводящийся, по сути дела, к тому, что, дескать, "можешь подождать, торопиться некуда". Не имея привычки пользоваться предоставленным мне, как члену РВСР и СТО, правом административного взыскания, я решился ждать и добиться цели товарищеским путем, путем переговоров. Я ждал больше суток, несмотря на то, что обязан был торопиться в Москву. Но прождав более суток и не добившись результатов, счел себя вынужденным прибегнуть к административной мере об аресте (на трое суток), после чего я получил паровоз...
Сообщая Вам обо всем этом, считаю нужным заявить, что резолюцию Ревтрибунала, не нашедшего нужным допросить меня, считаю результатом неосведомленности и, как таковую, совершенно неправильной".
В подтверждение того, что Тауклиса арестовали всего лишь на трое суток, Сталин включил в свое объяснение телеграмму, отправленную 20 ноября 1920 года Косиору. Но с небольшой поправкой. Вместо слов: "Приказываю арестовать комиссара депо Грозный Тауклиса. Исполнение сообщить" в новом варианте значилось: "Приказываю арестовать на трое суток комиссара депо Грозный Тауклиса. Исполнение сообщить". Так что самоуправство превращалось в законное применение административного наказания. А давно и хорошо знавший Сталина Кучменко, у которого в документах дела имелся подлинник телеграммы, предпочел не заметить разницы и прекратил расследование.
И не прогадал. В первые годы правления Сталина он продолжал работать в Центральной контрольной комиссии и Наркомате рабоче-крестьянской инспекции РСФСР. А состарившись, получил не слишком заметную, но почетную и хорошо оплачиваемую работу. А, главное, не стал жертвой репрессий. В отличие от Тауклиса, которого 2 декабря 1937 года арестовали, а 26 апреля 1938 года приговорили к высшей мере наказания и в тот же день казнили. Список подлежащих аресту железнодорожников, в который он был включен, утвердил Сталин.