Twitter провозгласил прошедший год годом смайлов эмодзи. Самой популярной признана рожица, смеющаяся до слез. Кроме того, социальная сеть представила отчет по самым интересным трендам. Самым громким стали февральские споры по поводу цвета платья — бело-золотого или черно-синего. Только за два дня по этой теме было написано почти 4,5 млн твитов. Также популярными темами были поддержка редакции журнала Charlie Hebdo и беженцев. В число пользователей соцсети в этом году среди знаменитостей вошли Барак Обама, Эдвард Сноуден, Гай Ричи, Люк Бессон, Антонио Бандерас и Гильермо дель Торо. Глава агентства «Социальные сети» Денис Терехов обсудил тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Натальей Ждановой.
Фото: asiaticleague/Flickr
— Скажите, что значит провозглашение года в Twitter «годом эмодзи», почему люди стали чаще пользоваться этими смайлами?
— Эмодзи еще называют иероглифами нового поколения, есть даже книги, которые написаны только на языке эмодзи с помощью этих смайликов, и люди, которые не знают, например, какого-то иностранного языка, легко могут с помощью этих смайликов общаться друг с другом. В этом смысле это, конечно, с одной стороны, деградация интеллектуальная, с другой стороны, коммуникационный прорыв.
— Вы говорите, книги целые написаны, с помощью такого смайла можно отреагировать на какое-то сообщение, но начать разговор со смайла — вы серьезно, уже книги существуют?
— Нет, я совершенно серьезно. Более того, для многих, может быть, не настолько, как мы с вами, интеллектуальных людей, которые способны больше 140 знаков написать где-то, эмодзи реально стали вполне себе языком коммуникаций. Смайлик, смеющийся до слез, стал самым популярным, многие люди с помощью этого смайлика довольно сложные коммуникационные конструкции выстраивают. Проще говоря, они на все сообщения именно им отвечают.
— Есть что-то неожиданное в исследовании, которое проводит Twitter. Каковы итоги в целом, вы, наверное, следите и можете выделить какие-то основные тенденции. Что происходит с Twitter и другими соцсетями, какие характерные вещи происходят в соцсетях сейчас?
— Происходит, конечно, что-то не с соцсетями, а с нами, с вами. Считается, что 95% всего контента в соцсетях, не только в Twitter, но в Facebook или «ВКонтакте», — это репосты. Лишь только 5% людей, включая публикации средств массовой информации, создают оригинальный контент, а все остальное — это бесконечные перепосты, перепосты, перепосты.
Людям на самом деле нечего друг другу сказать, и в этом смысле намечается совершено очевидный тренд на отказ от пабликов в пользу директов, если так можно выразиться. То есть люди перестают общаться со всем миром, потому что им нечего сказать «граду и миру», и начинают общаться друг с другом, именно поэтому столь популярны месенджеры.
— Не начало ли это конца соцсетей как таковых? Вы говорите о популярности мессенджеров и о меньшей популярности соцсетей.
— Все-таки соцсети — это бизнес, и то, что Facebook купил WhatsApp за совершенно колоссальные деньги, подтверждает лишь тренд на уход от публичных сообщений к полю сообщений узконаправленных. И поэтому, конечно, в какой-то момент мы можем понять, что Facebook — это такая огромная братская могила на 1,5 млрд человек, то есть оттуда, конечно, никто не удалился, но люди там просто ничего нового не создают.
Я полагаю, что в горизонте пяти-десяти лет такого не случится, но если смотреть чуть дальше, то не исключено, что и правда мы только будем репосты бесконечные делать или ставить смайлики со слезами.
— Что касается социальной функции, которую выполняли, наверное, всегда, но сейчас просто в силу того, что очень много печальных событий произошло в этом году, это более заметно. В частности, я имею в виду поддержку Charlie Hebdo или возможность, которую создал Facebook, — поддержать французов, когда произошли теракты в Париже, — поменять аватарку, перекрасить ее в цвета французского флага. Здесь можно какой-то тренд обозначить?
— Это очень характерно — взять и написать слова поддержки люди уже не способны, а вот нажать на клавишу и перекрасить свою аватарку — это не сложно. Ты перекрасил аватарку и как будто поддержал, хотя, скажем, еще пять или десять лет назад было нормально написать какие-то слова сочувствия и так далее. Сейчас никто ничего писать или не хочет, или, скорее всего, не может.
— То есть надо анализировать сейчас не социальные сети, надо какие-то другие процессы, которые в головах происходят?
— Социальные сети — это не про интернет. Социальные сети — это про нас с вами. Я же сейчас говорю в какую-то коробку, твердую и квадратную, хотя на самом деле я разговариваю с вами. То же самое и социальные сети: это же не какой-то разговор с компьютером или с интернетом, это разговор людей, просто раньше люди на кухне сидели разговаривали, а сейчас такая «глобальная кухня» на 1,5 млрд человек в Facebook, где все друг с другом разговаривают. Поэтому, конечно, это вопрос социальной психологии, если угодно, а вовсе не интернета.