Можно ли победить запрещенное в России «Исламское государство»? Почему курды — единственная сила, успешно ведущая борьбу с ним? В чем их отличие от радикальных исламистов? На эти и другие вопросы ведущему «Коммерсантъ FM» Анатолию Кузичеву ответил специальный корреспондент радио новостей Юрий Мацарский в рамках программы «Действующие лица».
Фото: Ari Jalal FOR EDITORIAL USE ONLY. NO RESALES. NO ARCHIVE. , Reuters
«Курды не верят в то, что можно победить "Исламское государство"»
Юрий Мацарский о курдах, которые воют на стороне ИГ: «Некоторые курды воюют на стороне "Исламского государства". Это та тема, которую не очень охотно, например, поддерживают в разговоре официальные представители в Курдистане и военных, и полиции, и какие-то чиновники, не очень хотят об этом говорить. Но люди, которые более-менее вовлечены в освещение борьбы с ИГ, те люди, которые понимают, о чем идет речь, говорят о том, что да, есть. Их не так много, речь, скорее всего, идет о нескольких сотнях курдов, но они есть, и винят в этом религиозную пропаганду, потому что она на Ближнем Востоке поставлена действительно на очень широкую ногу».
«В Сулеймании магазинов с алкоголем не меньше, чем мечетей»
Юрий Мацарский о противоречиях между ИГ и курдами: «Главное противоречие в том, что Курдистан живет по очень светским установкам. У них нет такой ярко выраженной религиозности, которую можно встретить в любой другой части Ближнего Востока. В той же Сулеймании магазинов, в которых можно купить алкоголь, не меньше, чем мечетей. Огромное количество женщин ходит без всяких головных уборов, не то что с закрытым лицом. И они очень-очень гордятся этим своим подходом, они очень гордятся тем, что у них все равны, что никто никогда не смотрит на то, какой ты национальности, какого ты вероисповедания, потому что несмотря на то, что большинство курдов — сунниты, среди них есть некие шиитские, христианские и даже зороастрийские меньшинства. Общество многоконфессиональное, общество, которое гордится, выставляет вперед именно национальную свою идею Курдистана. А им противостоит некий джихадистский интернационал. И вот именно несовпадение мировоззренческое здесь наступает. Те люди, которые верят в исламские ценности, не так уж редки там, их действительно достаточно много, тех людей, которых мы могли бы даже назвать условно "исламистами", но они не пытаются эти свои ценности навязать кому-то, тем более навязать силой, как это делает "Исламское государство"».
Об отношениях курдов с Израилем: «Многие курды смотрят на Израиль как на образец для подражания, как даже в не очень дружелюбном арабском окружении можно организовать свое национальное государство. Это при том, что у Ирака как у государства толком нет официальных отношений с Израилем. Но курды умудряются строить эти отношения, несколько неофициальные, конечно, контакты, но тем не менее».
«В центре Дамаска продолжается активная жизнь»
Юрий Мацарский о том, как попасть в «Исламское государство»: «Через Иракский Курдистан попасть в ИГ очень сложно, если кто-то и попадает, то это единицы. Но есть путь и через южную границу Турции, я даже как-то в тех краях был в горах, причем с обеих сторон — это провинция Хатай со стороны Турции, и две провинции — Алеппо и Латакия со стороны Сирии. Там гористая и поросшая лесом местность, туда пролезть через границу не представляет никакой трудности, и я так понимаю, что большая часть тех, кто таким образом попадает в "Исламское государство", как раз лезет через провинцию Хатай, где достаточно просто обойти что турецких пограничников, что какие-то части сирийской армии, тем более, что части сирийской армии обычно находятся достаточно далеко, и большие куски вдоль границы были в руках не у правительственных сил, а у оппозиции, в том числе оппозиции исламистской».
О борьбе иракских курдов с ИГ: «Де-факто они автономны: они делают, что хотят, не считаются по большому счету с Багдадом, сами продают свою нефть, которую у себя добывают. Я не обращался для того, чтобы прилететь в Иракский Курдистан, за визой в посольство Ирака — я оформлял все документы через представительство курдских общин здесь, в России. То есть они вольны распоряжаться своей территорией, своими ресурсами так, как им это заблагорассудится. Они каким-то образом в течение достаточно долгого времени боролись то с Саддамом Хусейном, то еще с какими-то напастями, они воевали между собой — там была гражданская война достаточно кровопролитная, на самом деле, внутри Иракского Курдистана, это было совсем недавно, в 90-х. Даже внутри этого самого Иракского Курдистана есть территории, которые здесь контролируются одной партией, здесь — другой партией, но при этом как-то умудряются друг с другом договариваться.
И тут у них под носом появляется какое-то "Исламское государство", которое говорит "не-не-не, теперь это все наше, и все ваши договоренности, вся ваша борьба остается в прошлом. Мы будем забирать это себе, мы будем строить халифат с нашими правилами". Конечно, в какой-то момент им это надоело, причем достаточно быстро, они вспомнили о том, что они в течение столетий, а то и тысячелетий, жили в не очень дружественном окружении, и достаточно быстро сорганизовались, тем более "Пешмерга", их ополчение, — очень боеспособное ополчение. И они сорганизовались буквально за считанные дни после того, как у них под боком появилось "Исламское государство", и достаточно активно умудряются не только отстаивать свои территории, но и даже теснить ИГ с тех территорий, которые им удалось занять».