О начале работы в России системы сбора оплаты с грузовиков грузоподъемностью более 12 тонн за проезд по федеральным трассам “Ъ” рассказал генеральный директор оператора проекта «РТ-Инвест Транспортные системы» АЛЕКСАНДР СОВЕТНИКОВ.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
— В каком статусе находится система «Платон»?
— 15 октября мы направили в правительство уведомление о полной готовности. Технически свое внутреннее тестирование закончили в сентябре. 15 ноября система была запущена в эксплуатацию. Сейчас она работает в штатном режиме на всей территории РФ.
— Вы были готовы к проблемам с грузоперевозчиками?
— Главная проблема, о которой мы говорили с мая,— приходите заранее. И сейчас мы столкнулись (с наплывом.— “Ъ”). По факту две трети пользователей, которые пришли в офисы системы в первый день ее работы, не проходили регистрации, несмотря на то что мы заранее обеспечили все каналы для этого. Личный кабинет на сайте и 138 офисов открылись месяц назад по всей стране. Всего сейчас в системе 540 тыс. зарегистрированных пользователей. У тех, кто прошел регистрацию заранее, проблем с оплатой не возникает. И с этим столкнулись все страны — и Германия, и Словакия. Все откладывают на потом. Авось снесут, авось не будет. Хорошо, вы надеетесь на авось. Но что вам мешало прийти и зарегистрироваться и если не перенесли сроки ввода системы, то все были бы готовы? Все крупные перевозчики так и поступили. Да, мы знаем, что они писали обращения (в правительство об отмене сбора.— “Ъ”), но при этом все пришли, выгрузили свои базы парка машин, мы их зарегистрировали. Многие — в основном это средние и маленькие перевозчики, а также некоторые крупные — дотянули до последнего. И теперь они приходят и говорят: «Дайте мне тысячу бортовых устройств». Мы стараемся. Но в сутках только 24 часа.
Все перевозчики, которые зарегистрировались, получили бортовые перед запуском системы. Сейчас в офисы приходят люди, которые требуют устройства, даже не принося документы. А ведь это госимущество. Во всем мире они выдаются за деньги, у нас — на безвозмездной основе. Более того, мы пошли навстречу и выдаем в некоторых офисах, где есть в наличии оставшиеся бортовые устройства, всем пользователям, даже тем, кто только что зарегистрировался. Поэтому мы тех, кто регистрируется сейчас и проявляет желание использовать для оплаты именно бортовое устройство, ставим в очередь и уже отправили новый заказ на завод-изготовитель.
Я хочу подчеркнуть, что бортовое устройство — не единственный и не обязательный способ оплаты. Есть маршрутная карта, которую можно оформить на сайте системы, в терминалах самообслуживания или в офисах системы. Регистрация в системе позволяет просто и удобно с ней работать через личный кабинет. Один раз введя свои данные, пользователь получает все сервисы личного кабинета. Однако и тут мы пошли навстречу тем перевозчикам, которые пришли на регистрацию прямо в день запуска системы — для них открыта возможность оформления разовой маршрутной карты с указанием минимального количества данных о владельце и его транспортом средстве. Сделать это можно на сайте системы.
К сожалению, ажиотаж при запуске аналогичных систем — к сожалению, это мировой тренд. Самый яркий пример был в Словакии — только лишь один человек зарегистрировался до старта. И они после запуска системы 15 дней все стояли, регистрировались, это был коллапс. У нас не так — уже больше 50% коммерческих грузовиков зарегистрировано. У нас весь парк грузовиков 1,8 млн по базе ГИБДД, из их них по нашей оценке 500–600 тыс. спецтранспорта — Минобороны, МВД, МЧС. Очень много старого транспорта, на нем никто не ездит, с учета не сняли. Таким образом, реально передвигающегося транспорта — не больше 1 млн.
— Назовите крупных автомобильных грузоперевозчиков.
— Например, «Магнит», у них более 5 тыс. транспортных средств. Большой парк у «Пятерочки», РЖД, PepsiCo, Coca Cola. Более 1 тыс. машин у «Алросы». Для нас все, что больше 100 машин — это большая компания. Все они молодцы, организованы, очень четко работают.
— Кто, как вы считаете, организовывал забастовку дальнобойщиков?
— Это не наш вопрос. Для наш важнее конструктивное мнение от тех, кто прошел регистрацию и сейчас работает. Позитив они не высказывают потому, что это не принято в их профессиональной среде, а нужные комментарии к работе дают. Однако, подчеркиваю, это мое личное мнение, что эту ситуацию некоторые общественно-политические деятели используют в сугубо PR-целях.
— Что представляет собой система «Платон»? Из каких элементов она состоит?
— Есть два типа систем. Первая — это когда плата взимается с помощью рамок. Есть дорога. В начале и в конце маршрута стоят рамки. Первая рамка считывает информацию либо с госномера, либо с бортового устройства. Этот тип систем, когда нужно въезд-выезд перекрыть, подходит для платных дорог и небольших стран, где около 2 тыс. дорог. Такое ввели в Австрии, Чехии. Когда мы говорим о больших пространствах, как в Германии — 15 тыс. километров дорог, в Словакии — 18 тыс. километров, Россия — 50 тыс. километров — рамками мы никогда их не перекроем. Система будет стоить дороже, чем мы можем собрать. Поэтому здесь вводится спутниковая система либо маршрутная карта. В кабину ставится бортовое устройство, там внутри чип GLONASS-GPS, который отслеживает, где вы находитесь, и несколько дополнительных систем. Например, криптография ставится для защиты информации, акселерометр, чтобы оно активировалось при движении. Эта умная машинка отслеживает, едете ли вы по региональной дороге или по федеральной, и предает координаты в дата-центр в Тверской области.
Но вот не все хотят пользоваться бортовой техникой потому, что надо следить за лицевым счетом, индикацией. Маршрутная карта проще — она как навигатор — ввели любой маршрут, госномер автомобиля, оплатили и поехали. Карта действует месяц. Точно такие карты вводились в Словакии, Германии, Венгрии. Если надо изменить — выписывай новую карту. Вообще мировой опыт показывает, что более 80% от общего числа пользователей в первые несколько лет работы систем взимания платы выбирают маршрутные карты и их вариации, остальные устанавливают бортовые устройства.
Понятно, они (дальнобойщики.— “Ъ”) кричат, что бортовое устройство не успевают получить. Пожалуйста — маршрутные карты. А мы сейчас для вас сформируем заказ — привезем (бортовые устройства.— “Ъ”). Но если бы вы пришли в сентябре на регистрацию, мы бы вам уже сейчас выдали.
— Сами виноваты?
— Никто не виноват. Надо конструктивно подходить к делу. Вы пришли позже — мы будем стараться как можно быстрее. Только, пожалуйста, давайте в живую очередь. Почему должны страдать те, кто пришел в сентябре, подали все документы? Для нас они в приоритете. Более того, есть альтернатива — маршрутная карта.
— Все дороги в стране покрыты «Платоном»?
— Да, все федеральные трассы с 15 ноября. Сначала ставим 20 рамок в Московской и Калужской областях, дальше достраиваем, к середине 2017 года будет покрыта рамочными конструкциями вся страна (481 штук). Мобильный контроль, на всей территории России развернут. Мы будем только собирать и передавать информацию, согласно обязательствам.
— За проезд федеральной дороге через Якутию, которая проселочная, по сути, дальнобойщикам тоже придется платить?
— Если это федеральная дорога, согласно закону, за передвижение по ней должна взиматься плата. Мы обязаны брать за это плату по установленному правительством страны тарифу и перечислять ежедневно все собранные средства в Федеральный бюджет. Эти деньги пойдут напрямую в дорожный фонд. По расчетам Росавтодора, они позволят к 2018 году привести все федеральные дороги в нормативное состояние. То есть в ближайшие годы история с «проселочными федералками» уйдет в прошлое, а это не только повышение комфорта в пути для всех автомобилистов и пассажиров, их безопасности, но увеличение скорости доставки грузов, это экономия на топливе и на ремонте машин. Регулирование и совершенствование рынка грузоперевозок — это то, что необходимо России и чем не одно десятилетие занимаются в Европе.
— Как осуществляется контроль оплаты?
— Эту функцию выполняют рамные конструкции и автомобили мобильного контроля. На них установлены устройства, которые выявляют из потока машин 12-тонник по габаритам, по номерам и высчитывают, оплатил или нет. Система смотрит — либо у него бортовое устройство есть, либо маршрутная карта. Понятно, что рамки не перекрывают все. Но есть мобильный контроль — 100 машин, это достаточно, по 500 км на каждую машину. Есть штрафы и их размер такой, что если человек один раз в год попался, то сразу заплатил сумму как оплату за годовой пробег. Это невыгодно. Проще платить за проезд по закону.
— Как рамки будут связаны между собой?
— У нас есть партнер «МегаФон». Он обеспечивает доступ ко всем рамкам. По максимуму у нас требование — это оптоволокно. Понятно, что есть удаленные регионы. Где-то ставятся радиорелейная или спутниковая связь либо нам выделяют канал 3G, 4G. Там, где небольшой поток грузовиков, не нужен канал 2 Мбит/с.
— Какова сумма контракта с «МегаФоном» (один из акционеров оператора — «Ростех».— “Ъ”)?
— Мы не раскрываем это.
— Сколько инвестировали в проект совладельцы «РТ Инвест Транспортные системы» Игорь Ротенберг и «Ростех»?
— Больше 2 млрд руб. Общие инвестиции больше 29 млрд руб. Мы отвечаем за все — за строительство, за модернизацию — замену любого оборудования, и еще за эксплуатацию. Кредитная линия Газпромбанка нам позволяет запуститься. Те деньги, которые нам приходят в виде ежегодного платежа от государства в размере 10,6 млрд руб., они направляются на эксплуатацию, на компенсацию банковского финансирования, компенсацию денег акционерам. Только после этого мы сможем получать дивиденды. А мы планируем, что дай бог через пять-шесть лет система начнет окупаться, хотя многие говорят, что это оптимистичный прогноз.
— Как Газпромбанк появился в этом проекте?
— Мы также вели переговоры со всеми крупными банками. Потому что сумма достаточно большая — 27 млрд руб. на 12 лет. Многие банки сразу уходили, когда узнавали сумму. Либо они хотели пул сделать, но это тоже сложно, когда собираются несколько банков, нужно учесть интересы. Сроки очень сжатые, и остались те, кто предложил и ставку, и условия, кто был готов быстро подписать.
— Компания «Сканэкс» (25% принадлежат Игорю Ротенбергу.— “Ъ”) будет работать с РТИТС?
— У «Сканэкс» есть небольшой контракт, они нам помогали в картографии, выполняли определенные работы. Мы выбрали их, потому что они предложили лучшие условия. А самое главное, они подтвердили способность выполнить столь сложную работу в сжатые сроки. На стадии создания мы же перепроверяли и переснимали все 50 тыс. километров. Для нас каждый метр важен, потому что это взимание платы. Соответственно, все 50 тыс. км дорог были перемерены.
— На какой срок контракт у «Сканэкса» и на какую сумму?
— В данный момент они поддерживают геоинформационную систему. Контракт на несколько десятков миллионов рублей.
— Как вы пришли в этот проект? Почему вас заинтересовала эта тема? Занимались ли вы IT-проектами?
— Меня пригласили акционеры, после того как была создана компания. Осенью прошлого года я был принят на работу. Я занимался дорожной тематикой, работал в проектных и концессионных компаниях, был генеральным директором «Оптимы плюс» (представляла интересы Газпромбанка, словацкой Sky Toll и «Оптимы Толл».— “Ъ”), компании, которая участвовала в конкурсе на создание «Платона» и который был отменен (правительством в 2014 году.— “Ъ”). Соответственно, когда акционеры РИТИС пригласили возглавить компанию, я сразу это принял, потому что был погружен в проект. Там были три претендента, я понимал, что нужно делать и как. Поэтому быстро собирали команду из разных областей, потому что проект не совсем айтишный. Это и IT, и связь, и дороги, и обслуживание пользователей.
— Планировалось в этом году произвести 200 тыс. бортовых устройств, а всего за несколько лет — 2 млн. Какой будет реальный объем?
— Мы ориентируемся в первую очередь на запросы зарегистрированных перевозчиков. Почему мы с мая месяца говорили, скажите, сколько необходимо каждому. 200 тыс.— это были расчетные данные на тех, кто заранее зарегистрировался, к 15 ноября на бортовые было 170 тыс. заказов. При этом очередная партия была отправлена в производство заранее, чтобы постепенно обеспечивать всех, кто приходит сейчас на обязательную регистрацию. Если вам необходимо бортовое устройство и вы только пришли на регистрацию после 15 ноября или за пару дней до запуска системы, получите его в порядке очереди.
— Кто производит бортовое устройство «Платон»? «Ростех»?
— Питерский завод «Центрсвязьинформ» (принадлежит Андрею Ризныку, возглавляет входящий в «Ростех» концерн «Системы управления».— “Ъ”). «Ростех» нам много помогает. В связи с санкциями мы не хотели зависеть от европейских производителей. Это — с нуля наша разработка, сборка, софт. Большая часть комплектующих пока еще Китай и Азия. Я знаю, что этот завод ведет переговоры с нашими производителями. Надеюсь, что с последующих партий локализация будет расти.
— На устройстве у водителя будет интерфейс, чтобы он мог ввести данные маршрута прямо из кабины?
— Ни в коем случае. Его включаешь в прикуриватель, оно ловит спутники и работает. Само себя тестирует и отправляет нам данные. Если его вскрывают, то оно посылает нам информацию об этом и всю информацию стирает. Если наводят jammer (глушилку.— “Ъ”), она тоже это определяет. Европа с этим столкнулась. А вот маршрутную карту перевозчик может оформить с любого мобильного устройства, быстро и легко. Мы видим по статистике, что планшеты есть почти у всех частных перевозчиков.
Кроме того, государство разрешило подключать сторонние бортовые устройства, это право утверждено в 504-м постановлении правительства. Технически мы готовы к этому, мы под это проектировали. Но для того чтобы ее подключить, бортовое устройство должно соответствовать параметрам нашей системы и быть сертифицировано. Если оно будет соответствовать и Минтранс подтвердит и выдаст требования, то в будущем мы и это будем делать.
— У вас были переговоры с поставщиком охранных систем «Автолокатор», в которую инвестировала Access Industries Леонарда Блаватника. О чем шла речь?
— Мы контактировали со многими игроками, в том числе и с ними. Они не единственные на этом рынке. По поводу синергии со страховыми, с охранными компаниями. Мы понимаем, что это возможно, но это следующий шаг. Сейчас для нас приоритет обслуживать систему и сделать ее максимально удобной для пользователя. Все эти синергии мы будет обсуждать после какого-то периода, не сейчас, а когда мы выйдем на спокойный операционный уровень, когда очереди спадут, когда перевозчики будут давать не эмоциональные оценки, а конструктивные пожелания и продуманные предложения.
— Что вам предлагают компании, производящие охранные системы и страховщики?
— Здесь можно говорить о следующем. Когда мы знаем маршрут и скорость движения, тогда страховые могут предлагать специальные тарифы.
— То есть в будущем вы будете продавать данные, собранные с бортовых устройств грузовиков?
— Важно понимать, что это государственная система, и мы не можем выйти и оказывать какие-то частные услуги. Система «Платон» — не частный проект, он в собственности государства, мы им просто управляем. Это первая система такого глобального масштаба в рамках Минтранса. Есть разные проекты, близкие к дорожной тематике — тахографы, страхование грузов, отслеживание, охрана. Если к государству придут страховщики и скажут, давайте мы будем использовать информацию, чтобы снизить даже тарифы, например, на грузовики, и будет принято положительное решение, мы сможем его реализовать.
— И речь потом может идти об обмене информации со сторонними компаниями? Об установке их оборудования на систему «Платон»?
— В теории это может и оборудование дополнительное, подключение дополнительных бортовых устройств, обмен информацией между различными системами, использование информации для региональных систем взимания плат — есть разговоры, что их собираются вводить. Частичное дублирование тахографов. Вариантов масса. Мы готовы будем государству представить эти планы, но это будет следующий шаг.
— Минтранс является оператором системы экстренного реагирования при ДТП ЭРА-ГЛОНАСС. Планируете с ней интеграцию?
— У нас предусмотрена с ней возможность интеграции в дальнейшем. Но это будет решение Минтранса.
— «Яндекс» к вам тоже приходил? Они же подписали с правительством Москвы соглашение об анализе данных о дорожной ситуации.
— Контакты были практически со всеми крупными игроками. Мы работали со всеми рынком, система сложная, и мы общались со всеми, кому было интересно. Кто-то побоялся связываться, узнав, что сроки жесткие, один год, и риски высокие. Когда нужно было совершить подвиг, люди совершали.
— При создании «Платона» какую зарубежную систему брали за пример?
— Если говорим по способу оплаты, ближе немецкая и словацкая. Остальное пришлось серьезно перерабатывать. Мы смотрели, что ни одна западная система не похожа на другую. Даже европейские страны, которые находятся по соседству. В Чехии, Германии, Австрии нет ни одной интегрированной системы, нет ни одного бортового устройства, чтобы грузовик мог ездить по всем этим странам и платить. Поэтому в Европе они увешаны как елка — у него немецкая висит, словацкая, под Австрию. У нас сразу была задача, чтобы у нас не было 84 бортовых устройств. Создавали так, если региональные системы появятся, то у нас должна быть единая страна.
— Та же система ЭРА-ГЛОНАСС создается с прицелом на европейскую eCall. Будет ли «Платон» интегрирован с какими-либо системами стран ЕС?
— Мы вели переговоры в первую очередь с Казахстаном и Белоруссией. В Белоруссии спутниковых систем пока нет, но в принципе теоретически интегрироваться мы сможем, мы это уже продумывали. У Казахстана пока платные дороги, но есть планы по созданию системы взимания платы с грузовиков и мы постоянно с ними работаем. Здесь это проще, потому что работа идет с нуля. С Европой, как я говорил, сложно интегрироваться, у них нет единого протокола. Нам придется договариваться с каждой страной по отдельности. Мы можем попробовать взаимодействовать с немцами. Но наш приоритет — это Таможенный союз, здесь транспортные потоки гораздо больше. Его надо интегрировать как можно быстрее. Как только в Казахстане свою систему будут вводить, мы будем гармонизировать наши протоколы.