Минфин намерен запустить вторую волну амнистии капиталов, сообщает газета «Коммерсантъ» со ссылкой на письмо главы ведомства Антона Силуанова первому вице-премьеру Игорю Шувалову. По информации издания, в Минфине предлагают опубликовать разъяснения к некоторым положениям закона. Это должно упростить правоприменительную практику и гарантировать декларантам освобождение от ответственности, считают в министерстве. До конца этого года желающие могут передать в ФНС информацию об имуществе и счетах за рубежом, а также о контролируемых иностранных компаниях. За это декларантам обещан режим налоговой тайны. Ведущий «Коммерсантъ FM» Максим Митченков обсудил эту тему с президентом Центра стратегических коммуникаций Дмитрием Абзаловым.
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
— Известно, что есть идея расширить перечень декларируемых активов, а также освободить от необходимости репатриации акций офшорных компаний. Эти шаги и другие разъяснения к закону могут стать серьезным стимулом для амнистии капиталов?
— Следует отметить, что без ее продолжения просто не хватит времени, чтобы реализовать и серьезно использовать переход. Потому что для того, чтобы привезти бизнес в Россию, даже в случае, если решение будет принято в середине ноября, потребуется намного больше месяцев, особенно если речь идет о крупных активах. Поэтому я думаю, если соответствующее мероприятие будет продлено на определенное время, что вполне возможно, какой-то эффект от этого появится. Но опять же, здесь речь идет даже не столько о разъяснительной составляющей, сколько о реальных стимулах, прежде всего финансовых и налоговых, для активного инвестирования российской резидентурой именно в территорию Российской Федерации.
— О каких стимулах идет речь?
— Они частично обсуждались, например, на Петербургском международном экономическом форуме. Например, налоговые льготы по инвестированию — не секрет, что очень часто российские компании реинвестируют прибыль именно через офшор в свои же структуры, создавая таким образом вывод-ввод средств в Россию именно за счет того, что система инвестирования и возможности по инвестированию напрямую несколько сужены в Российской Федерации, точнее не носят такого финансового эффекта.
Также важным фактором могло стать, например, упрощение некоторых административных процедур, какие-то льготы, связанные с дивидендной политикой, что очень важно в том числе для компаний, которые являются крупными игроками, публичными компаниями. Поэтому там есть целый ряд решений, но я сомневаюсь, что в предвыборный период Минфин согласится на какие-либо налоговые изъятия, тем более в перспективе достаточно туманной прибыли 2018-2019 годов.
— Скажите, а с учетом тех параметров, которые сейчас есть, амнистия капиталов вообще работает?
— В какой-то степени да. Только, конечно же, эффект мне ожидался несколько более большой. Она работает, скорее, за счет внешних эффектов. Речь идет, к примеру, о скачке валютной конъюнктуры за счет резкого увеличения стоимости, например, доллара и изменения курсовой стоимости. Стало менее выгодно использовать внешнюю резидентуру именно из-за валютной составляющей. Вторым важным фактором стали элементы определенного политического давления, история с «Альфой» например, точнее с ее подразделением, ряд внешних историй с поддержкой активов.
То есть здесь скорее важен как именно социальный фактор не столько внутренняя мера, сколько внешняя конъюнктура, определенный приход был денежных средств. Другое дело, что для того, чтобы появилась вторая волна и чтобы она носила более массовый характер, необходимы несколько иные решения.
Но крупные игроки, в том числе некоторые достаточно крупные из топ-10 или даже из топ-20, какие-то активы в Российскую Федерацию приземляли.
— Мы уже перечислили с вами некоторые параметры, которые нужно ввести, некоторые поправки к закону, которые необходимы, но времени, вы говорите, не хватит, а насколько еще нужно было бы продлить амнистию капиталов?
— В принципе, напомню, что изначально предполагалось, что сроки будут достаточно сжатыми, но в целом, например, продлить амнистию капитала как минимум на год было бы достаточно разумным решением. С одной стороны, оно позволило бы перестроиться крупным игрокам, которые приняли бы решение о переводе — это потребовало бы определенного времени. То есть с физической точки зрения время для подготовки — это несколько месяцев. Я напомню, что необходимо провести собрание акционеров, и если это крупная структура, очевидно, что это происходит не в один-два дня. Необходимо подготовить юридические формы, к которым произойдет заход компании, необходимо просчитать налоговые и иные риски, это требует серьезных усилий.
Поэтому я думаю, что, скажем, крупным компаниям еще необходим год. Год этот плюс ко всему будет предвыборным, поэтому это тоже будет важным фактором с политической точки зрения — сохранить для бизнеса возможности в следующем году. Поэтому я думаю, что год или полгода — это тот срок, о котором можно говорить.