Рынок бизнес-образования претерпевает серьезные изменения. Конкуренция на нем возросла, сроки обучения сокращаются, популярность степени MBA падает, востребованы лишь практические знания, а развитие технологий все больше уводит этот вид образования в онлайн-сферу.
В современном бизнес-сообществе укоренилась стратегия непрерывного обучения. Тратить два года на получение фундаментального образования — это сегодня для многих неоправданная роскошь
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Рынок бизнес-образования находится в очень напряженном положении. Несомненно, сейчас это падающий рынок, но и на нем возникают дополнительные возможности. Выживут те, кто смогут лучше адаптироваться к новым условиям. Число бизнес-школ сейчас уменьшается, в России это сейчас очевидный тренд, уверен декан высшей школы корпоративного управления РАНХиГС, заслуженный экономист РФ Сергей Календжян.
"Процесс оптимизации происходит и в нашей академии (РАНХиГС) — примерно пять бизнес-школ и факультетов, работавших на этом рынке ранее, за сравнительно короткий срок либо стали частью более крупных бизнес-школ академии, либо ушли с рынка. Лучшие программы этих школ остались, например, если говорить о кейсе ВШКУ, а в нашу структуру вошли две другие школы, от них осталось по одной магистерской программе. Программы MBA поглощенных бизнес-школ прекратили свое существование", — рассказал профессор.
Дмитрий Павлов, директор по развитию и внешним связям ИМИСП, подтверждает продолжающееся (часто, по его мнению, протекающее довольно сложно и болезненно) строительство корпоративных университетов при крупных отраслевых игроках федерального уровня, формирование собственных преподавательских команд, в том числе из собственных работников, склонных к переориентированию на преподавательско-тренерскую карьеру и передачу опыта.
Анна Кучина, директор по маркетингу и продажам ИМИСП, впрочем, отмечает, что в Петербурге массового ухода игроков нет: "В сегменте MBA, наиболее показательном для рынка, на котором работает ИМИСП, в 2015 году только один заметный игрок — Международный банковский институт — снял свое предложение (готовит новое на 2016 год). Все остальные бизнес-школы — в игре. Количество предлагаемых программ MBA/EMBA не изменилось".
По словам господина Календжяна, в прошлые годы в бизнес-образовании была концепция "в саду должны расти все цветы", создавалось много школ, программ, теперь идет другой процесс — интеграция бизнес-школ, формирование когорты школ, имеющих национальное признание и завоевавших доверие слушателей. "В условиях кризиса произошла заморозка цен в большинстве школ, рост цен могут себе позволить только самые топовые, остальным важно хотя бы удержать позиции", — уверен господин Календжян.
Анна Кучина отмечает, что в Петербурге стоимость обучения выросла в среднем на 10%, а предложение ИМИСП подорожало на 5-10%.
При этом она рассказала, что в ИМИСП набор остается стабильным на комплексные дженералистские программы. "Некоторые наши коллеги по отрасли, наоборот, отмечают смещение спроса в сторону коротких функциональных или узкофункциональных программ", — сообщила она.
Период для образования
Как показывает практика, в периоды ухудшения экономической конъюнктуры существенно растет спрос на образовательные услуги, увеличивается количество учебных заведений. Обычно лидером здесь выступает высшее бизнес-образование. "С одной стороны, менеджеры высшего и среднего звена закономерно стремятся повысить свою квалификацию в сложных рыночных условиях. С другой стороны, сказывается умеренный рост безработицы. Наиболее востребованным направлением бизнес-образования в кризис является сфера маркетинга", — говорит Тимур Нигматуллин, финансовый аналитик ИХ "Финам".
Управляющий партнер инвестиционной компании Adastra Management Артем Гудченко придерживается иной точки зрения: "Бытует мнение, что в кризис наступает стагнация по многим направлениям и есть время для обучения сотрудников. Многие даже оправдывают это решение перспективой использования новых знаний и навыков на волне роста после кризиса. Это — заблуждение: если у вас кризис, продажи падают, вы несете убытки и у вас есть "незанятые" сотрудники — нужно их уволить. Кризис — не самое удачное время для начала программ обучения сотрудников. С одной стороны, затраты на обучение — это инвестиции с неочевидным сроком окупаемости, которые принято сокращать в стратегии выживания. С другой стороны, нагрузка на коллектив во время кризиса и без того существенно возрастает, растет психологическое и физическое напряжение, что делает обучение неэффективным. Если перед бизнесом стоит актуальная задача, которую необходимо решать здесь и сейчас и для решения которой необходимо применить новые знания, технологии и практики, то гораздо эффективнее будет привлечь профессиональных внешних консультантов, которые способны предложить оперативное решение. Таким образом можно "убить двух зайцев": эффективно и в минимальные сроки решить проблему, а также провести практическое обучение своей собственной команды, которая может быть вовлечена в реализацию предложенной консультантом стратегии".
Время новых трендов
Андрей Колесников, генеральный директор Power Lexis, полагает, что сегодня наступает время изменения трендов в бизнес-образовании. "В современном бизнес-сообществе укоренилась стратегия непрерывного обучения. Тратить два года на получение фундаментального образования — сегодня это неоправданная роскошь. Актуальны короткие программы и новые технологии. Образовательные процессы уже сейчас интегрируются с "интернетом вещей" (Internet of Things, IoT), перераспределяя тип и время обучения. Сегодня все актуальнее становится проработка теоретической базы самостоятельно (при активном использовании гаджетов), а аудиторные часы в программе отводятся на групповую работу и разбор практических кейсов", — рассказывает он.
Елена Кучер, руководитель финансовой академии "Актив", также полагает, что потенциал роста наблюдается в онлайн-формате: усиливается конкуренция на рынке труда, растет спрос на конкретные компетенции, увеличивается число компаний, которые хотят обучать свой персонал с минимальными временными и финансовыми затратами.
"Мощный прогресс онлайн-образования вызван, с одной стороны, стремлением к оптимизации затрат на повышение квалификации, а с другой — острой необходимостью впитывать новые знания и умения для успешного лавирования в условиях кризиса. И эффективное решение этих двух противоречивых задач лежит в плоскости онлайн-обучения. Соответственно, мы наблюдаем рост количества игроков рынка, предлагающих профессиональное повышение квалификации именно в онлайне", — говорит госпожа Кучер.
Андрей Шапенко, руководитель проектов Института исследования быстроразвивающихся рынков бизнес-школы "Сколково", полагает, что развитие дистанционного образования и онлайн-моделей — это вообще глобальный тренд и России его не избежать. "Именно здесь может наступить переломный момент прямой конкуренции российских бизнес-школ с мировыми. Зачем идти учиться теории у малоизвестных российских профессоров, когда можно пройти курс стратегии или маркетинга от международной суперзвезды? При этом в настоящий момент не существует дистанционных технологий развития так называемых soft skills, и большинство онлайн-курсов являются, по сути, лишь каналом передачи знаний, эффективность которого ставится под сомнение. Значит, школы будут пересматривать соотношение различных компонентов в своих программах и, скорее всего, станут уделять особое внимание развитию навыков, которые можно приобрести только очно и в обсуждении, — лидерских, социальных, командных", — уверен эксперт.
При этом он отмечает, что набор дисциплин, преподаваемых в мировых и российских бизнес-школах, довольно стандартный: стратегия, лидерство, финансы, маркетинг, управление. То есть примерно такой же, как был десять и двадцать лет назад. "Консервативность существующих моделей мировых университетов и бизнес-школ, равно как и ограничения рейтингов и стандартов, не позволяют им оперативно адаптировать программы под запросы рынка, и с этой точки зрения российские школы находятся в более предпочтительной ситуации. Им надо лишь понять, чего хочет рынок, и предложить продукт, который принесет бизнесу реальную пользу", — считает господин Шапенко.
Господин Павлов согласен с тем, что сегодня идет переосмысление всеми игроками ценностей своих предложений, часто — достаточно глубокая системная перезагрузка, поиск новых конкурентных преимуществ, сегментов, ниш. Он отмечает возрастающую конкуренцию со стороны тренеров-консультантов-индивидуалов, предлагающих "точечные" проблемно ориентированные короткие программы. "Но они не способны к комплексному обслуживанию клиента", — отмечает господин Павлов.
Популярность MBA падает
Господин Колесников уверяет, что набор в классические бизнес-школы MBA падает не первый год. "Начало этому явлению положил кризис 2008 года. Тенденцию уже не остановить, на мой взгляд. Кризис просто пропедалировал ситуацию, реальные проблемы глубже уменьшения количества денег. Во многом это произошло "благодаря" изменившемуся отношению к бизнес-образованию со стороны работодателей. Наличие диплома MBA как преимущества для руководящих позиций оценивают не более четверти руководителей компаний. С одной стороны, это связано с предубежденностью, что выпускники классических бизнес-школ не в состоянии оперативно реагировать на изменения рынка, они не столь гибки, им непросто дается решение проблем в условиях неопределенности. Чтобы всем этим овладеть, "корочки" недостаточно, компетенции необходимо наращивать опытным путем непосредственно в деле. Еще одним ударом по бизнес-обучению стало принятие закона об образовании РФ, которым все курсы отнесены к системе допобразования и их выпускники не получают диплом магистра. В целом ряде российских вузов в 2014 году были закрыты программы MBA. Востребованы сегодня только статусные бизнес-школы, но это заграница", — отмечает господин Колесников.
Его слова подтверждают исследования. По данным исследовательского центра портала Superjob, управленцы среднего и высшего звена все менее оптимистично оценивают преимущества диплома МВА в переговорах с потенциальным работодателем. Дополнительным козырем при трудоустройстве диплом МВА сегодня считают 65% соискателей позиций топ- и мидл-менеджеров. Противоположного мнения придерживаются 35% управленцев. Сторонники бизнес-образования в своих комментариях чаще всего упоминали об авторитете, которым диплом МВА пользуется у работодателей. Противники МВА отмечали невысокое качество российских бизнес-школ: "Программы MBA в российской системе образования не аккредитуются... Никаких особых знаний и преимуществ там не дают. Знаю, сама преподавала на таких программах. Это дань нездоровой моде".
Руководители относятся к степени МВА все с меньшим пиететом: в относительно стабильном 2013 году в преимуществах степени МВА были уверены 73% респондентов, в посткризисном 2009-м — 76%, говорят аналитики Superjob.
Основное в бизнес-образовании, по мнению руководителей, — получение знаний и навыков, необходимых для успешной работы, так считают 30% опрошенных. Каждый пятый уверен, что обладание степенью МВА в первую очередь сулит престиж в глазах работодателя, партнеров по бизнесу. Новые связи и знакомства в бизнес-среде считают главным приобретением 15% опрошенных. В перспективах трудоустройства обладателей степени МВА в крупную отечественную или зарубежную компанию уверены 11% опрошенных. Не видят преимуществ у диплома МВА 16% респондентов.
HR-специалистов, назвавших диплом МВА конкурентным преимуществом при трудоустройстве на руководящие позиции, — всего 19%, при этом 63% рекрутеров отмечают, что их компания не имеет подобных предпочтений.
Андрей Шапенко полагает, что российский рынок бизнес-образования исторически оторван от мирового и движется по своей особенной траектории. "Например, в стране нет ни одной полноценной full-time-программы МВА, а сама степень МВА не является "знаком качества" управленца, как, например, в США. Образовательная экосистема не предлагает широкого спектра продуктов в достаточном количестве — таких, например, как короткие открытые программы, а количество дипломных программ, проводимых совместно с международными школами, просто ничтожно. Такая логика развития характерна для страны с быстрорастущей экономикой, в которой локальный опыт и связи ценятся больше, чем глобальное образование. Однако сейчас страна вошла в рецессию, прежние шаблоны больше не работают, и бизнес вынужден искать новые точки роста", — констатирует эксперт.
В связи с этим, полагает он, можно выделить следующие тренды на рынке российского бизнес-образования: резко обостряется конкуренция бизнес-школ за время и деньги управленцев и собственников бизнеса, а также существенно растет уровень требований к образовательным программам. "Если раньше степень МВА или Executive MBA рассматривалась как приятный штрих в резюме, то сегодня эта формальность слушателей бизнес-программ волнует все меньше. Куда больше их интересуют практические знания, которые можно применить сразу же, выйдя из дверей бизнес-школы. Мы наблюдаем падение интереса к программам общей направленности и рост спроса на более узкие — например, по специфике ведения бизнеса в Китае, повышению операционной эффективности и построению устойчивых бизнес-моделей", — говорит господин Шапенко.
Он также добавляет, что в периоды кризиса растет спрос на короткие образовательные программы — от четырех до восьми месяцев и даже короче. "Выпадать из бизнеса на длительный срок для занятого топ-менеджера сложно и даже чревато потерей контроля над ситуацией. Бизнес-образование сегодня — это короткая, хорошо продуманная, интенсивная и глубокая встряска, которая расширяет представление о бизнесе, открывает новые концепции, позволяет взглянуть на проблемы иначе и дает конкретный инструментарий для их решения", — резюмирует эксперт.
Он также полагает, что сегодня есть запрос на бизнес-образование от компаний малого и среднего бизнеса. "В России очень мало качественных программ для предпринимателей. При этом предпринимательская культура в России есть, как и успешные примеры выстраивания реальных бизнесов с нуля. Малому и среднему бизнесу хочется учиться на этих примерах и получать предельно практические решения для проблем, которые встают перед ними в российских условиях", — говорит он.