Авиакатастрофа в Египте

Почетный президент МАК Магомед Толбоев в эфире «Ъ FM»

Причиной крушения самолета Airbus-321 авиакомпании «Когалымавиа» мог стать только взрыв на борту. Возможная неисправность двигателя не могла привести к катастрофе. В этом уверен летчик-испытатель, почетный президент Межгосударственного авиационного комитета Магомед Толбоев.

«В это верится с трудом, что техническое обслуживание самолета было не на достаточном уровне. Другое дело — возможный отказ двигателя в полете, ничего страшного — отказал один двигатель, он на другом идет так же, как и на двух. Тогда бы он вел переговоры с землей, но сам факт того, что переговоров с землей не было, они были оборваны, если хоть какая-то часть была, и он не смог дальше продолжить — это говорит о том, что на борту произошло непредвиденное, а таким может быть только взрыв на борту. Если бы он планировал, то он был бы на радарах до конца, видно бы было его до столкновения, если это равнинное место, если горное — пока его не закрыл скол горы. Мы говорим о том, что самолет потерял связь — ну не может такого быть, чтобы пилоты потеряли связь, не может быть, если работают двигатели и они планируют. Но разлет осколков показывает, как он шел к земле, под каким углом — это станет ясно в ближайшее время, когда спасатели подойдут к месту катастрофы. Даже если двигатель начнет гореть, об этом можно говорить в течение двух-трех минут: работают противопожарные системы тушения двигателя, первая, вторая, третья ступень. Не может так мгновенно все исчезнуть, самолет не может никак развалиться в воздухе, кроме как от внешнего или внутреннего технического воздействия».

Специалист по безопасности полетов Александр Романов в эфире «Ъ FM»

Очень похоже, что действия экипажа стали причиной аварии, считает бывший командир воздушного суда, специалист по безопасности полетов Александр Романов.

— Самолет исчез с радаров спустя 23 минуты после взлета. Высота — более 9 тыс. метров. Какие риски могут быть на этой высоте? Что могло произойти?

— Конечно, в авиации много рисков. Скорее всего, это связано с каким-то внешним воздействием на самолет. То есть что-то повлияло так, что экипаж не мог справиться. Возможно, какое-то повреждение хвостового оперения. Гипотезы такие, что ПЗРК не достанет до этой высоты. Какие-то зенитные комплексы, возможно, уже появились, какие-то «Ласточки», возможно, появились уже в этом районе. Это первое. Второе: ни одна техническая неполадка, связанная даже с отказом двух двигателей, и, вообще, много-много другого, я не могу придумать такую комбинацию, при которой были бы такие катастрофические последствия, поэтому это отметается. Значит, первое — воздействие. Второе... Не хотелось бы думать, что это какая-то рукотворная ситуация экипажа. Я выдвигаю основную версию о том, что, возможно, между экипажем что-то произошло, происходила какая-то борьба в этот момент, может, что-то еще такое. Ведь не сказано, какая причина аварийной посадки.

— Свидетели якобы видели, что лайнер горел, и, вероятнее всего, это был двигатель. Что по этому поводу можете сказать?

— Даже пожар двигателя, даже двух двигателей, при этом самолет все равно планирует, самолет не мог так резко потерять скорость, по данным информации, которая появляется. Значит, произошло что-то совершенно другое. При скорости 750 км/ч даже при отказе двигателя все равно самолет по инерции летел бы долгое время с довольно небольшим гашением скорости. Потом он бы планировал. В нормальной, рабочей ситуации летчики бы создали возможность планирования самолета и посадки, даже с горящими двигателями. Это не повод для того, чтобы самолет падал.

Заслуженный пилот РФ Петр Марченко в эфире «Ъ FM»

Причиной крушения российского самолета в Египте мог послужить теракт. Так считает заслуженный пилот Российской Федерации Петр Марченко. Чаще всего пожар на борту удается предотвратить, однако в этом случае ситуация осложнилась, отметил он.

— Сообщается, что причиной авиакатастрофы, возможно, стал отказ двигателей и потеря контроля над воздушным судном. Мог экипаж заметить подобные неполадки еще на земле?

— Нет, на земле это нельзя обнаружить. Если случился пожар на одном из двигателей, то, как правило, пожар на таких самолетах случается на взлете, когда очень большая нагрузка на двигатели. А самолет уже занял эшелон, и вероятность того, что уже на эшелоне случился пожар, это, может быть, один шанс из тысячи. Я не исключаю того, что, кроме технической причины, может быть и диверсия. То, что он снижался быстро, если это действительно был пожар, как правило, применяется экстренное снижение, чтобы быстрее самолет снизился к земле ближе. Но почему египетские власти несколько часов говорили, что связь с экипажем прервана? Это уже надуманно было. А потом вдруг выясняется через несколько часов, что вот экипаж выходил на связь, просил вынужденную посадку.

— Вы не исключаете, что на борту был взрыв?

— Не исключаю, потому что экипаж не имеет возможности осмотреть самолет в такой степени перед вылетом. Его в импортном аэропорту привозят к самолету, он осматривает его снаружи и все. А снаружи, допустим, взрывчатое вещество, это очень трудно, если его даже подложили в двигатель или куда, это практически невозможно.

— Сообщалось, что самолет развалился надвое при падении.

— Это говорит о том, что он не взорвался в воздухе. Если бы он взорвался в воздухе, то были бы совершенно другие последствия. То, что он развалился на две части, говорит о том, что катастрофа произошла в момент удара самолета о землю. Возможно, это был негасимый пожар. Бывали редко такие случаи в гражданской авиации, когда существует негасимый титановый пожар, когда горит даже железо. Как правило, такие случаи кончаются тем, что пожар удается погасить. Почему здесь так случилось? Ну, возможен и теракт.

Генеральный директор ассоциации гражданской авиации «Аэропорт» Виктор Горбачев в эфире «Ъ FM»

Судя по всему, случилась какая-то экстренная поломка, не исключается и ошибка экипажа, считает генеральный директор ассоциации гражданской авиации «Аэропорт» Виктор Горбачев.

— Пока известно, что пилот самолета после взлета запросил изменения маршрута и посадку в аэропорту Каира, значит ли это, что речь шла, скорее всего, о технических неполадках?

— Может быть, но до Каира довольно-таки далеко. Что-то про эту информацию я не слышал, что запросили они Каир. После вот, когда произошло отключение радиосвязи, вот это вот совершенно непонятно, что могло произойти, потому что это произойти могли только экстренные вещи. Как вот сообщил Гидрометцентр, у нас довольно-таки там хорошая погода была, видимость 10 км, так что по климатическим и погодным условиям там не могло ничего произойти.

— Что вы имеете в виду под экстренными вещами, что там могло случиться?

— Да здесь мог произойти и пожар в двигателе, но в конце концов об этом должны были сообщить. Пожар в двигателе не дает, так сказать, отключения радиосвязи. Взрыв на борту — тоже нельзя исключать эту версию, несмотря на то, что это все-таки чартерный перелет, ведь же не будет какой-то у нас террорист месяц отдыхать или две недели в Шарме, после этого повесит на себя пояс шахида и будет взрывать самолет. Наверное, этого нет. Такого, по крайней мере в ближайшие 30-40 лет, я не слышал, чтобы в чартерном рейсе произошли какие-то взрывы.

— Что еще дает отключение радиосвязи?

— Это могло произойти только из-за внешних каких-то предпосылок, ну вот могла попасть молния, но сказали о том, что погода была хорошая, но кто ее знает, что и чего там могло произойти на высоте 9 тыс. метров. Отключение двигателя, пожар в двигателе, все что угодно, но это не дает резкого падения. Практически самолет набрал высоту, набрал эшелон 9 тыс. метров, я просто не знаю, на каком эшелоне он должен был идти, там может быть и 10 и 10,5 тыс. метров, но 9 тыс. это уже практически он на эшелоне находился. Поэтому так вот сразу резко оборваться, это поднимаемся мы долго, по полчаса, по 40 минут, а падают-то самолеты за 5-6 минут. Поэтому вот что-то здесь могло произойти. Ну и следующее – это просто надо разбираться с экипажем. Все-таки человеческий фактор, он у нас остается, никуда мы не денемся.

— Более 18 лет эксплуатировалось это судно, как вы полагаете, это много для самолета?

— Нет. Здесь же судно от эксплуатации, от возраста, оно практически не зависит. Эксплуатируются и в Европе, и в Америке воздушные суда и по 30-40 лет. Самое главное — это состояние агрегатов, летная годность этих агрегатов, а она проверяется буквально ежегодно. Поэтому если все стандарты были соблюдены, летная годность была соблюдена, ну и что, пусть будет самолету 17-18 лет, в этом ничего страшного нет.

— Если они упали с высоты 9,5 тыс. метров, вот говорят, развалился он на две части, вообще могут быть выжившие?

— Нет, конечно, нет. Это исключается, к сожалению, потому что самолет не планировал, а самолет падал. Он падал в штопоре, потому что по-другому просто не объяснишь вот это 5-10-минутное отключение радиосвязи. Он пропал с радаров. По-другому, ну как может произойти? Нет, если бы он планировал, тогда можно было бы и сообщить что-то на землю, а здесь, значит, экипаж боролся за выживаемость воздушного судна, что-то они предпринимали, но не смогли, конечно, ничего сделать.

— Вот пришли на ленту информагентств сообщения, что Египет пока не просил помощи от России в расследовании этого крушения. Как вы полагаете, египетские специалисты способны вообще провести какое-то правильное расследование?

— Нет, ну здесь, во-первых, принадлежность воздушного судна. Воздушное судно все-таки авиакомпании принадлежало России, поэтому, хотят или не хотят египтяне, а участие в этом должна принимать та сторона, чье воздушное судно находится. Значит, первое, это на той территории, где это произошло, второе — это вот принадлежность воздушного судна, авиакомпания российская, поэтому обязательно наш Межгосударственный Авиационный комитет (МАК) будет принимать здесь участие, что уже наши, я сейчас посмотрел по телевидению, уже премьер дал задание министру Соколову, и он уже возглавил комиссию и вылетел в Египет.

— Скажите, а воздействие извне могло привести к таким последствиям, то есть могли сбить самолет, если говорить прямо?

— В принципе, на этой высоте вряд ли, наземными средствами, если, конечно, это не зенитные какие-то там установки, ручные вряд ли достанут туда, это высота, может быть, там километр и не больше. А вот эти вот, ну вряд ли ракетами там будут стрелять с земли, потому что такой техники у сепаратистов нет просто.