 |
НОСТА не нашла хозяина
Летом 2001 года процесс передела собственности на последнем неподеленном металлургическом комбинате страны — НОСТА — вступил в самую яркую стадию. В 2000 году консорциум Автобанка и трейдинговой компании "Стилтекс" вытеснил с НОСТА прежний менеджмент. В 2001 году в консорциуме начались выяснения отношений, в результате чего сейчас НОСТА делят совсем другие люди — группа "Альфа" и Автобанк.
Конфликт между членом наблюдательного совета Автобанка Андреем Андреевым и владельцем "Стилтекса" Владимиром Савельевым начался в апреле 2001 года. Проблема была в политике: господин Андреев поддержал на выборах нынешнего губернатора Оренбургской области Алексея Чернышева, а господин Савельев этого не одобрил. Когда же выяснилось, что Андрей Андреев предложил обладминистрации 25% акций НОСТА (о чем было дано официальное сообщение в информагентствах), в "Стилтексе" решили: надо что-то делать.
Так как "Стилтекс" был главным трейдером НОСТА, то способ перехвата управления у Андреева, контролировавшего 60% акций компании, напрашивался сам — банкротство. К процессу была подключена "Альфа-Эко". "Альфа" поначалу обратилась к известному специалисту по такого рода операциям — главе группы МИНФИН, профессору Высшей школы экономики Александру Волкову, который и разработал план банкротства. Как утверждал позже профессор, в "Альфа-Эко" за план ему так и не заплатили. В "Альфе", когда обозленный профессор обнародовал информацию об их планах в прессе, заявили, что к НОСТА имеют лишь "теоретический интерес".
Через два месяца теория стала практикой. 19 июля компании "Стилтекса" в областном арбитраже добились введения на НОСТА внешнего наблюдения. Затем ушел в отставку гендиректор НОСТА Андрей Великанов. Затем уже внешний управляющий НОСТА Александр Горшков (известен банкротством "Черногорнефти" в пользу контролируемой "Альфой" Тюменской нефтяной компании) отстранил от должности его преемника. Среди аналитиков сразу появилась версия, что губернатор Чернышев успел за это время сделать выбор в пользу "Альфы". Но если это так, у него есть сильный противник. Буквально на прошлой неделе Федеральная служба по финансовому оздоровлению подала кассационную жалобу на решение о введении внешнего управления на НОСТА.
Зато из игры вышел Автобанк. Его руководитель Наталья Раевская не поддержала борьбу за комбинат, очевидно, желая избежать масштабного конфликта между Автобанком и Альфа-банком. Сейчас господин Андреев пытается продать 60% уже ничего не стоящих акций НОСТА компании "Нафта-Москва". Зачем крупному нефтетрейдеру этот пакет, пока не знает никто. По одной версии, "Нафта-Москва" рассчитывает, потрепав нервы "Альфе", продать этот пакет ей. По другой — трейдеры рассчитывают расколоть альянс "Стилтекса" и "Альфы" и привлечь в партнеры владельца "Стилтекса" Владимира Савельева.
С "Коксом" не договорились
В середине 2001 года в списках российских металлургических магнатов появилось новое имя — Игорь Зюзин. Владелец крупных сибирских угольных разрезов пока приобрел 20% акций "Мечела" (г. Челябинск). Исходя из того, что владелец "Мечела", швейцарская компания Glencore, не скрывает своего намерения продать оставшиеся у него 40% акций предприятия любому инвестору, господин Зюзин может уже осенью стать полноправным владельцем комбината.
Неофициально люди, близкие к бывшему гендиректору "Кокса" и его фактическому владельцу депутату Госдумы Борису Зубицкому, подтверждали: "Мечел" продается "Коксу" и "Южному Кузбассу" за $180 млн с рассрочкой на полтора года, причем до окончания сделки Glencore будет оставаться эксклюзивным трейдером предприятия.
Для "Кокса" расширение металлургических активов было крайне актуально. Дело в том, что во второй половине 2000 года компании, аффилированные Борисом Зубицким и его сыном Евгением Зубицким, на паях с дочерней компанией "Российского кредита" — "РК-металл" — приобрели у братьев Семена и Давида Кислиных, партнеров Trans World Commodities, контрольный пакет АО "Тулачермет". Холдинг из "Тулачермета", "Мечела", "Кокса" и "Южного Кузбасса" обещал стать одной из наиболее многообещающих структур в отрасли.
Однако создание холдинга застопорилось. 30 июня прошло очередное собрание акционеров "Мечела". На нем свои места в совете директоров занял "Южный Кузбасс", но представители "Кокса" в списках не значились. Глава "Мечела" Алексей Иванушкин начал давать противоречивые комментарии: после четырехлетних попыток продать "Мечел" стратегическому инвестору он вдруг заявил, что на сегодняшний день такая сделка была бы невыгодна, а еще через некоторое время — что Glencore акционером "Мечела" не является вовсе. Пошли слухи о том, что, с одной стороны,
Glencore посчитал, что продешевил, и от сделки отказывается; с другой стороны, что отношения Бориса Зубицкого и Игоря Зюзина уже вовсе и не приятельские; с третьей стороны, в ситуацию вроде бы вмешался глава УГМК Искандар Махмудов.
Вероятно, след УГМК в ситуации все же есть: дело в том, что как раз в это время структуры, близкие к господину Махмудову, снова начали работу по восстановлению своей доли в другом крупном предприятии отрасли — "Магнитке". По информации Ъ, в апреле 2000 года группа TWG продала 13,59% акций "Магнитки" именно структурам Игоря Зюзина. По слухам, контроль над этим пакетом позволяет гендиректору комбината Виктору Рашникову при поддержке вице-премьера Виктора Христенко держать оборону против УГМК, претендующего на 30% акций "Магнитки"(впрочем, официально эту информацию никто не подтверждает). В этой ситуации Борис Зубицкий просто мог посчитать, что вокруг Игоря Зюзина в ближайшее время будет происходить слишком много событий, от которых стоит держаться подальше.
Окончательно выяснить, станет ли Игорь Зюзин новым владельцем "Мечела", удастся не ранее конца этого года. Но уже сейчас понятно: в стране достаточно претендентов на металлургический Олимп, чьи имена пока не известны широкой публике.
"Интеррос" зря потратил деньги
Летом 2001 года стало известно, что группа "Интеррос" фактически отказалась от претензий на контроль над НЛМК. Владимир Лисин, один из самых известных менеджеров в российской металлургии, наконец смог стать владельцем НЛМК.
История о том, как поссорились Владимир Потанин и Владимир Лисин, выглядит запутанной и начинается еще в 1994 году (см. историю отрасли). Опишем вкратце лишь ту ее часть, которая имеет отношение к конфликту.
Весной 2000 года компаниям, близким к Владимиру Лисину и его партнеру Владимиру Скороходову, удалось консолидировать около 64% акций НЛМК. Сделано это было по чрезвычайно сложной схеме: финансирование покупки акций у фонда "Спутник", управляемого партнером Владимира Потанина Борисом Йорданом, и группы Cambridge Capital Management осуществлялось в 1999 году с помощью покупки с дисконтом долгов НЛМК, переоформленных в 1997 году в еврооблигации Внешэкономбанка. Получалось, что компании Владимира Лисина, чтобы расплатиться за контрольный пакет, должны в течение 1999-2001 годов найти около $400 млн. Именно в этот момент Владимир Лисин предложил акционерам — а крупнейшим из них была группа TWG (34%) — провести допэмиссию акций.
Владимир Лисин и сейчас утверждает, что средства, полученные от допэмиссии, должны были пойти на финансирование программы реконструкции НЛМК стоимостью более $1 млрд. Однако, на сторонний взгляд, нелишне было предположить, что частью полученных денег Лисин, управляющий комбинатом, расплатится по своим долгам за покупку контрольного пакета акций НЛМК. Таким образом, если бы Владимир Лисин не получил этих денег, его права на контрольный пакет могли бы и не подтвердиться.
Накануне этого собрания и появилась сенсационная новость: TWG продала свой пакет акций НЛМК группе "Интеррос", в том числе 9% получил "Норильский никель". По слухам, консультантом "Интерроса" по покупке этих 34% акций выступал Борис Йордан. Он якобы объяснил Владимиру Потанину, что 17% акций НЛМК, которые фонд "Спутник" уже продал, можно вернуть обратно: вроде бы Владимир Лисин недоплатил Борису Йордану часть денег по этой сделке. Новые акционеры НЛМК после этого заблокировали допэмиссию акций комбината.
Прошел год, пока не выяснилось, что эта мера ничего не даст. По неофициальной информации, на закрытых переговорах Владимир Лисин ставил вопрос о дальнейшем сотрудничестве так: или инвестиции в комбинат, или продавайте нам свой пакет в пять раз дешевле, чем покупали ($170 млн), или покупайте у нас контрольный пакет, но за $1 млрд. Ни одно из трех предложений главу "Интерроса" не устраивало, но и держать десятки миллионов долларов вложенными в никому не нужный пакет акций было бы крайне неэффективно.
В течение этого года "Интеррос" неоднократно пытался пошатнуть позиции Владимира Лисина. Он оспаривал в арбитраже сделку по продаже дочернего предприятия НЛМК — завода холодильников "Стинол" — итальянской Merloni, чуть было не вызвав международный скандал. Но бывший управляющий делами TWG был неумолим. Бесполезный пакет пытались куда-нибудь пристроить. Так, через него "Норникель" пытался вывести часть своей прибыли, но против этого выступил финансовый консультант "Норникеля" Deutsche Bank. Ожидавшегося ухудшения отношений Владимира Лисина с западными кредиторами так и не произошло, а вернуть 17% акций, ранее принадлежавших "Спутнику", Борису Йордану не удалось. 34% акций оставались мертвым грузом на счетах "Интерроса".
Лишь через год Владимиру Лисину позвонили из "Интерроса". Одна из крупнейших промышленных групп страны, контролирующая не менее 6% ВВП России, согласилась инвестировать (правда, не через допэмиссию, а в виде кредита на $200 млн) в компанию, где она потерпела крупнейшую за последние три года неудачу.
Дела семейные
 |
В августе 2001 года в СМИ появилось заявление, подписанное Людмилой Мордашовой, бывшей женой гендиректора "Северстали". Супруга металлургического магната обвиняла бывшего мужа в том, что он практически не платит алименты на содержание своего 15-летнего сына. Кроме того, по ее словам, Алексей Мордашов вынудил ее отказаться от ее доли в нажитом в законном браке совместном имуществе. В это имущество госпожа Мордашова включила и контролируемые экс-супругом почти 80% акций "Северстали".
И хотя "Северсталь" заявила, что акции господин Мордашов получил в собственность уже после развода, Людмила Мордашова решила отсудить у мужа треть капитала "Северстали". В результате 35% акций "Северстали" по иску жены арестованы, а само разбирательство грозит превратиться в полоскание грязного белья металлургического магната, о котором еще не так давно говорили как о потенциальном вице-премьере.
 |
К слову, интерес УГМК, "Евразхолдинга" и близких к ним структур не так уж гипотетичен. Вспомним, как волновалась "Северсталь", когда "Группа МДМ" купила Ковдорский ГОК — основного поставщика сырья на череповецкий комбинат. Кроме того, Алексей Мордашов остается одним из немногих конкурентов невидимого консорциума "УГМК--'Евразхолдинг'--'Группа МДМ'--'Русский алюминий'" в металлургии, причем опасным. Так, "Северсталь" мешает "Русалу" окончательно закрепиться на ГАЗе, купив поставщика моторов на него — Заволжский моторный завод. Та же "Северсталь", создав с Объединенной металлургической компанией "Альянс-1420", грозит оставить Нижнетагильский металлургический комбинат без господдержки в проекте производства труб большого диаметра для "Газпрома".
Однако одно дело — бизнес-война, а другое — дела семейные. То, что Искандару Махмудову приписывают организацию первого по-настоящему грязного скандала в российской металлургии, позволяет предсказать: в войне за собственность в российской металлургии еще не сказано последнее слово.
АФАНАСИЙ СБОРОВ
25 СЕНТЯБРЯ 2001 ГОДА ВЫЙДЕТ ОЧЕРЕДНОЙ ПРОЕКТ ЦИКЛА КОМУ ПРИНАДЛЕЖИТ РОССИЯ / 10 ЛЕТ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ ПИЩЕВАЯ ПРМЫШЛЕННОСТЬ