Моногорода России живут или выживают? Наследие ли это экономики советского периода или перспективные точки роста? Какова судьба самых известных моногородов — Пикалево, Буденновска и Тольятти? На эти и другие вопросы ведущему «Коммерсантъ FM» Анатолию Кузичеву ответил гендиректор «Фонда развития моногородов» Илья Кривогов в рамках программы «Действующие лица».
Фото: Александр Чиженок, Коммерсантъ / купить фото
«Надо создавать рабочие места там, где люди живут»
Илья Кривогов об идеи перепрофилирования моногородов: «У нас достаточно большая оборонная промышленность, и мне кажется, здесь важнее нагрузить заказами те предприятии, которые есть, — это первое. И второе: создать стимул для их модернизации, чтобы предприятия выпускали современную продукцию для нужд оборонной отрасли. Мне кажется, это более важная задача, чем городить огород с новыми моногородами, которые могут быть, на самом деле, с точки зрения экономики лишними, и не нужно создавать новые города, проще все-таки работать с теми, которые есть».
О территориях опережающего развития: «Эта перспектива уже реализуется, четыре моногорода одобрено как территории опережающего развития. Есть федеральный закон "О создании территорий опережающего развития на Дальнем Востоке" и отдельная статья об изъятии есть для моногородов. Это Набережные Челны, мы заинтересованы, так как наша организация является участником межведомственной комиссии по отбору территорий опережающего развития, конечно же, мы наши города поддерживаем, чтобы они стали ТОРами, чтобы финансовые меры и налоговые льготы дополняли друг друга.
Территория опережающего развития работает следующим образом: принимается решение о создании территории опережающего развития в пределах муниципального образования. Для того, чтобы такое решение состоялось, нужно пройти сито той самой рабочей группы по моногородам при правительственной комиссии. Регион должен доказать состоятельность своих проектов. Если он это сделал, он доказал, что что-то хочет. После этого выносится на комиссию Минэкономразвития, одобряется, распоряжением правительства создается территория. Дальнейшие действия уже связаны с непосредственно регионом, который регистрирует резидента в данной территории опережающего развития, некие требования минимальные.
У тебя должен быть проект, 5 млн руб. и выше вложений. Соответственно, если ты создаешь 20 рабочих мест и есть 5 млн руб., тебе государство дает ряд преференций по налогу на прибыль, но наиболее интересно это по социальным взносам. И для предпринимателя это очень существенное послабление, он высвобождает деньги, которые может направить в модернизацию производства, либо для кредитного учреждения, такой проект с такими льготами становится более инвестиционно привлекательным, и тем самым достигается этот самый результат, предприятия создаются быстрее, и решения по ним принимаются проще».
«У нас очень низкая мобильность населения»
Директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич о том, как решать проблему моногородов: «Все понимают, насколько это большая и сложная проблема. Пункт первый: она не решается за два-три-пять лет. Это проблема на десятилетия, это надо четко понимать. Пункт второй: у государства нет денег, чтобы помочь всем моногородам. Их, по разным расчетам, 150-200 точно. 15 млрд руб., которыми распоряжается фонд, — это не те деньги, которые могут помочь всем и сразу. Такого не бывает. Дальше начинается уже жесткий отбор, кому и как. И я тут полностью согласна с фондом и с рабочей группой в том, что помогать нужно тем, кто хочет, чтобы с ними взаимодействовали, кто более активен в этом процессе, потому что инициатива снизу должна быть обязательно.
Пункт третий — понятно, что на эти деньги надо улучшить инфраструктуру многих городов, значит, надо отбирать те, где относительно небольшие вложения могут заметно улучшить ситуацию. Все города разные, подходы к ним разные. Посадить туда бизнесы в условиях инвестиционного и общего кризиса в России, который есть сейчас, и он развивается, очень-очень сложно. Поэтому не надо ждать быстрых и красивых успехов. Это монотонная, долгая и тяжелая работа с негарантированным результатом, но делать ее все равно надо».
О том, каким городам надо помочь в первую очередь: «Меня волнует, что в перечне этих городов у фонда — Хакассия и Кемеровская область. Там реально тяжелая ситуация, там можно не справиться. Потому что инвестиции в Сибирь сейчас летят опережающими темпами по сравнению со среднероссийским спадом. Легче было бы это делать в городах европейской России, потому что инфраструктура получше, и доступность других городов повыше, и издержки бизнеса по транспортировке все-таки в европейской России меньше. В Сибири будет сложнее, но, видимо, сибиряки хотят больше и более активно взаимодействуют с фондом, но фонд должен четко понимать, что это сложный случай, я думаю, он это понимает».
Илья Кривогов о том, с какими городами работает фонд: «Пять соглашений заключено. Это Юрга, Кемеровская область, это Анжеро-Судженск, Кемеровская область, два города, это как раз тот регион, который «хочет», как говорит Наталья. Там собралась эта команда, которую мы называем «управленческая команда», это одно из наших направлений деятельности, мы обучаем, бизнес-образование даем специализированное для таких команд, которые хотят. То есть кроме инфраструктуры мы еще занимаемся обучением. Это очень важное направление, и этих компетенций не хватает в наших муниципалитетах.
Кроме этих городов, у нас еще Краснотурьинск, это Свердловская область, тоже тяжелый моногород, там предприятие «Русал», оно в свое время существенно сократило численность персонала. Часть производства закрылось, был кризис достаточно сильный, и сейчас там создается промышленный парк. Это город Надвоицы, Республика Карелия, это уже наш северо-запад. Там тоже принято решение поддержки промышленного парка, который создается рядом с градообразующим предприятием. Это моногород известный и крупный — Набережные Челны, предприятие которого, известный «КамАЗ», очень сильно ощущает эти кризисные явления, вообще машиностроение очень здорово просело.
И на промышленной зоне порядка 400 тыс. га сейчас создаются новые альтернативные производства: это и сельское хозяйство, это и «КИП Мастер» — так называемый промышленный парк для малого бизнеса, там порядка 300 резидентов уже заполнено. Это и предприятия в области сельхозпереработки, производства изделий из мяса и соответственно колбасы, это инновационное производство, я сам был там месяц назад, один из новейших заводов в России сейчас открывается в Татарстане в Набережных Челнах. Это еще ряд предприятий на этой площадке. Вот пять городов, мы с них начали, сейчас еще порядка пяти-шести на подходе. Если говорить про центральную Россию, это, например, моногород Камешково, Владимирская область, там тоже интересная площадка, за ней очень большое будущее».
«Проще закрыть предприятие, чем его модернизировать — это особенность России»
Илья Кривогов о том, что такое моногорода: «Сейчас в России 319 моногородов, есть критерии, утвержденные правительством Российской Федерации, по отнесению муниципальных образований к монопрофильным. В первую очередь, это критерий по количеству работающих на градообразующем предприятии, по доле занятости и по доле выпуска продукции в рамках всего выпуска данного градообразующего предприятия в рамках всего выпуска моногорода, муниципального образования. Это два ключевых критерия, 25% и 50% соответственно по занятости и по выпуску должно быть».
О том, как моногорода переживают кризис: «Города живут сложно, более того, кризис никто не отменял, который в 2008-2010 гг. был, когда в Пикалево, соответственно, эти явления впервые проявились, и правительством было принято решение о запуске программы по поддержке моногородов. Сейчас структурные изменения в моногородах, и те города, которые, например, в тот кризис более или менее спокойно себя чувствовали, сейчас чувствуют себя хуже, и наоборот. Соответственно, если эти изменения в зависимости от градообразующего предприятия не происходят, не уменьшается его доля, то мы опять сталкиваемся с ситуацией, когда возникают проблемы и нужно что-то делать».
Сотрудник ОАО «Лузский лесопромышленный комбинат» Сергей о жизни в Лузе: «Моногород создавался в советские времена, соответственно, вся инфраструктура была завязана на градообразующее предприятии «Лузский ЛПК» в свое время. Затем, когда оно стало акционерным обществом, немного от социалки начали избавляться. Жизнь, в принципе, особо не изменилась при том, что предприятие работало, и выпуск продукции был экспортный пиломатериалов. Город жил. В 2006 году обанкротились, и понятно, что это сразу сказалось на жизни города. Вроде пытались областные власти возродить его снова, но ни к чему хорошему это не привело. В 2008 году мы снова ушли уже во второе банкротство. И сейчас видно сразу, что город в бюджет денег не получает в том количестве, в котором раньше было, у нас уже проблемы и с освещением, и с дорогами, и люди пытаются потихоньку уезжать из города».