Почему действие нового сериала «Бойтесь ходячих мертвецов» происходит в Лос-Анджелесе? Как отразилась политическая ситуация в США на сюжете? Какие реальные документы и инструкции на случай опасных эпидемий легли в основу сценария? На эти и другие вопросы кинообзревателю «Коммерсантъ FM» Даниилу Ротштейну ответил продюсер сериала «Бойтесь ходячих мертвецов» Дэйв Эриксон в рамках программы «Станционный смотритель».
— В отличие от основного сериала «Ходячие Мертвецы», у вас не было конкретного комикса, который мог бы служить основой сюжета. На ваш взгляд, это сделало вашу работу проще или сложнее?
— Я думаю, что это, на самом деле, облегчило задачу. Я много раз обсуждал это с различными людьми. И я думаю, что Скотту Гимплу, Роберту Киркману и всем остальным, кто работает над «Ходячими мертвецами», намного сложнее. Потому что есть комикс, который все любят, у которого есть огромная лояльная фанатская база. Нужно найти способ — и Скотту это удается — делать такой интересный ремикс, сохраняя элементы комикса, целостность этого мира, и при этом рассказывать новые истории и удивлять телеаудиторию. Я убежден, что это сложнее, чем наша задача. У нас есть общие правила апокалипсиса, правила «ходячих», но в остальном в вопросах масштаба и направления сериала мы были очень свободны. Так что да, без комикса легче.
— Вы чувствовали какое-то давление в связи с тем, что сериал «Ходячие мертвецы» уже установил очень высокую планку, которой надо соответствовать? Или давления не было?
— Я всерьез начал думать об этом в контексте выставки Comic Con. По большей части, мы просто хотели наилучшим образом рассказать нашу историю. Когда мы впервые начали работать с Робертом над сериалом, я, конечно, знал, что у проекта есть страстная фанатская база, но это не то чтобы влияло на написание и разработку сюжета. Это очень вдохновляющая мысль: да, есть поклонники основного сериала, которым очень нравится «Бойтесь ходячих мертвецов», но параллельно мы находим новых фанатов, которые, возможно, не особо следили за первым проектом, но которым пришелся по вкусу «Бойтесь». То есть, конечно, не хочется разочаровать фанатов, но важно рассказать лучшую возможную историю, за которой будет интересно наблюдать. Вообще, я что-то вроде луддита и не очень пользуюсь социальными сетями, так что только на Comic Con я воочию прочувствовал любовь аудитории к «Ходячим мертвецам» и осознал, насколько может быть трудно.
— Давайте поговорим о смене локации. Действие оригинальных «Ходячих мертвецов» разворачивается в штате Джорджия, вокруг Атланты. Герои «Бойтесь ходячих мертвецов» живут в Лос-Анджелесе. Почему было выбрано именно это место?
— Что любопытно, еще при нашей первой встрече с Робертом, он уже предлагал использовать Лос-Анджелес, уже говорил на эту тему с каналом. Это был серьезный вопрос, потому что этот город много раз появлялся в кино. Для нас это стало своеобразным вызовом. Наш сериал во многом об изменении представления человека о себе и трансформации личности. И когда прорабатываешь такие темы, часто оборачиваешься к Лос-Анджелесу, Калифорнии, Западному побережью. Это места, куда люди направляются, чтобы изменить себя. И многие наши герои — приезжие, чужие. У нас есть, например, семья из Сальвадора. По акценту одной из главных героинь, Мэддисон, видно, что она не из Лос-Анджелеса. Это история о людях, которые попытались уйти от своего прошлого, каких-то душевных травм и построили себе новую жизнь. И когда наступает апокалипсис, он заставляет их вернуться в прошлое, стать такими, как раньше, чтобы выжить. Или наоборот, превратиться во что-то новое. С другой стороны, для нас это была возможность посмотреть на стороны Лос-Анджелеса, которые, как правило, не появляются в кино. Мы не показываем надпись HOLLYWOOD, бары, Вест-Сайд. Мы демонстрируем совсем другие районы города, рабочие районы, очень приземленные. Так что причин было много, но основная, конечно, связана с сюжетом и персонажами, и я думаю, именно поэтому идея разместить действие в Лос-Анджелесе понравилась AMC.
— Сейчас очень много контента, посвященного зомби. И многие скажут, что они перестали быть страшными. Есть множество игр, где геймеры убивают зомби направо и налево, есть комедии на эту тему и так далее. Даже в «Ходячих мертвецах» всегда подчеркивалось, что другие выжившие представляют большую угрозу для героев. Было ли вашей задачей заставить зрителей вновь бояться «Ходячих мертвецов», или слоган сериала по-прежнему «Бойся живых»?
— Интересный аспект «Бойтесь ходячих мертвецов» в том, что мы можем увидеть события тех дней, когда Рик Граймс — главный герой оригинального сериала — находился в коме. Как и в комиксе, он приходит в себя и обнаруживает, что миру пришел конец. Потом он встречает другого героя – Моргана, — который, по сути, читает ему курс «Зомби-апокалипсис для чайников». Он объясняет, что случилось, что из себя представляют «ходячие», как их убивать и так далее. Для нас с Робертом было интересно растянуть этот образовательный рассказ.
Собственно, смысл первого сезона нового сериала — показать героев, которые еще до конца не осознают, что происходит, и проследить за их постепенным осознанием ситуации. Поэтому для нас важен страх перед неведомым и перед зомби. Но понимание того, что настоящие «Ходячие мертвецы» — это мы, а не чудовища, тоже постепенно придет к героям, и эта тема будет присутствовать как в основном сериале, так и в «Бойтесь».
У нас не появится быстрых зомби или чего-то такого. Мир и его правила будут соответствовать тому, что мы видели раньше.
— Есть несколько сцен, особенно в первом и втором эпизодах, которые напомнили мне протесты в Фергюсоне и другие акции, направленные против полиции в США. Это была сознательная отсылка или просто совпадение между вашим видением апокалипсиса и реальными событиями?
— Мы не пытались полемизировать на политические темы. Для нашей команды сценаристов это был, скорее, вопрос того, в какие шаги и действия выльется тревога людей в такой ситуации. Если люди начнут выходить на улицы, как тогда отреагирует полиция? Как себе поведет армия? И как в ответ себя поведут горожане? Для нас существенным вызовом был тот факт, что в первых эпизодах у нас особо нет зомби, инфицированных людей. Мы хотели передать чувство паранойи и тревоги от того, что люди не знают, что происходит. Для многих незнание хуже, чем что бы то ни было еще. Так что нам хотелось изобразить, как все будет нагнетаться, пока не выльется в панику. Что интересно, Роберт говорил, что в оригинальном сериале и комиксе Рик находится в коме четыре-пять недель. Это довольно короткий срок для полного коллапса цивилизации. Получилось, что с одной стороны мы ориентируемся на медленное нагнетание ситуации, но с другой стороны знаем, что большая часть событий должна уместиться в четыре-пять недель. Это интересная задача.
— Что касается действий полиции и армии в сериале: вы изучали какие-то реальные правительственные инструкции и протоколы на случай опасных эпидемий? Или это в основном вымысел?
— Была комбинация.
Мы изучали инструкции Центра по контролю заболеваний США, политику в сфере контроля инфекций и так далее. Очень интересной нам показалась последовательность действий, описанная в Центре по контролю заболеваний. Например, в какой момент создаются безопасные зоны, когда вводится карантин, и прочее. И где-то внизу этого списка, на очень позднем этапе эпидемии была проведена черта. Мы спросили: «А что она означает?». Ответ был: «Это момент, когда мы, наконец, сообщаем людям, что происходит». Меня это очень заинтриговало.
В нашем сериале мы никогда не рассказываем эту историю через призму государства, с точки зрения чиновников и политиков, это не «Война Миров Z». Но сама идея о том, что государство в случае эпидемии будет держать при себе эту информацию и скрывать масштаб проблемы от населения, произвела на меня впечатление. Конечно, это неоднозначная проблема. Что можно сказать, когда мир подходит к концу? Тут нет правильного ответа. У нас в нескольких эпизодах есть сцены, в которых прибывает национальная гвардия, они помечают дома, собирают вместе людей и так далее. Но мы не рассказываем историю с этой точки зрения и поэтому не акцентируем внимание на технических деталях и процедурах сдерживания эпидемии. Мы смотрим на все глазами героев, членов семьи, которые из-за действий армии долгое время не могут понять, насколько плохо все на самом деле.
— Персонажи оригинальных "Ходячих мертвецов" сейчас уже превратились в крутых героев, машины для убийства зомби. У кого-то из них с самого начала была боевая подготовка, но даже очень мирные персонажи - женщины, дети - стали настоящими бойцами. Вы запланировали для героев "Бойтесь ходячих мертвецов" такой же путь, или они останутся более уязвимыми?
— В течение сезона можно наблюдать эволюцию персонажей. В последних эпизодах появятся герои, которые полностью осознают, что произошло с миром и смогут раскрыть в себе механизм самозащиты. Вообще, насилия будет становиться больше по ходу сериала. Надо дождаться финала сезона, тогда уже будет видно, кто станет эффективным убийцей зомби, а кому еще есть чему поучиться.
— Последний вопрос. Он часто возникает в интернете, и я сам всегда хотел найти на него ответ и узнать ваше мнение по этой теме. В мире «Ходячих мертвецов» существуют истории про зомби? Есть ли там фильмы Джорджа Ромеро? Есть ли вообще мифы о нежити? Это очень интересно, когда начинаешь задумываться о реакции героев.
— Это, конечно, вопрос к Роберту Киркману, создателю комикса. Конечно, немного странно, что в мире «Ходячих мертвецов» никто никогда не использует слово «зомби». Но, на мой взгляд, что важно для обоих сериалов и особенно заметно в нашем новом сериале, когда герои сталкиваются с «ходячими», их первая реакция это не «О, это же зомби! Надо найти что-то тяжелое и пробить ему череп!». Нет, их первая мысль: «Этот человек болен». Мы сталкиваемся с родными, друзьями, коллегами и возникает инстинктивное желание помочь им и понять, что происходит. Мы опираемся на эту идею, и я понимаю, что это может фрустрировать давних поклонников «Ходячих мертвецов».
Я думаю, что если бы я шел по улице и увидел кого-то, кто странно выглядит и нападает на меня или других, если бы это был мой знакомый, я бы предположил, что он под действием каких-то веществ или болен. Я бы попытался помочь, вызвать скорую, или убежать, в конце концов. Не думаю, что моей первой мыслью станет «Этот человек – зомби». Особенно, если речь идет о близком человеке, я не подумаю, что передо мной нежить. Я попытаюсь помочь.
— Вполне логично. Спасибо вам большое за этот разговор.