Владимир Путин встретится с Бараком Обамой в США. Это произойдет в рамках 70-го заседания Генеральной ассамблеи ООН. Это будут самые масштабные переговоры президентов в двустороннем формате за последние два года. Ожидается, что основными темами станут сирийский и украинский кризисы. Политолог, эксперт по международным отношениям Михаил Троицкий ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Максима Митченкова.
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
— Михаил Алексеевич, вот мы говорим, что сирийский и украинский кризисы будут главными темами обсуждения, а о чем конкретно пойдет речь — это будет подтверждение старых позиций или, может быть, какие-то новые взгляды на эти проблемы будут?
— Как вы понимаете, у меня, конечно, нет внутренней информации, и мы, как и все другие журналисты, эксперты, можем только гадать.
— Да, мы можем только предполагать.
— Владимир Путин предложит Бараку Обаме, во всяком случае, не настаивать на уходе президента Асада от власти в Сирии, ну и, возможно, будет предлагать российское содействие в подключении Асада к переговорам о создании единого фронта в Сирии, возможно, так же с Ираком, с иранскими представителями, по борьбе с «Исламским государством». Вот об этом пойдет речь по Сирии.
По Украине, возможно, Путин обратит внимание Обамы на то, что боевые действия на линии соприкосновения сепаратистов и украинских войск в последнее время прекратились, и будет предлагать американской стороне оказать воздействие на Киев, чтобы та признала де-факто лидеров сепаратистских государств и согласилась интегрировать их в политическую систему Украины. Путин будет настаивать на том, что повстанцы на востоке Донбасса соблюдают минские договоренности, и будет требовать соблюдения их и со стороны Киева в российской интерпретации.
— А Барак Обама что может предложить в ответ?
— Это еще сложнее предположить. Барак Обама, как он и сказал, захочет выслушать российские предложения, и просто есть целый ряд проблем, которые ни российская сторона, ни американская, ни Путин, ни Обама решить не могут.
Скажем, Обама может согласиться с тем, чтобы не требовать ухода Асада немедленно, но проблема в том, что от этого создание единой коалиции против «Исламского государства» в Сирии легче не станет, потому что Асад сильно, мягко говоря, поссорился с представителями других суннитских группировок, которые тоже радикальны, но хотели бы воевать с «Исламским государством». И вот как Асаду объединиться с этой так называемой умеренной оппозицией, не очень понятно.
Кроме того, внешние игроки — Турция, арабские государства — не жаждут сотрудничать с Ираном или с Асадом в этой борьбе, так что мне сложно себе представить, чтобы Обама дал какие-то гарантии чего бы то ни было просто в связи с тем, что у него и по внутриполитическим соображениям ситуация сложная — его обвиняют в слабости в отношении Сирии. А с другой стороны, он тоже не контролирует полностью, с Турцией точно, своих арабских союзников и эту оппозицию, которая воюет с Асадом уже не первый год и вряд ли захочет с ним объединяться.
— Но все-таки по вашим предположениям понятно, что это будет подтверждение старых позиций, уже не раз озвученных российским лидером и американским, по крайней мере, никаких уступок не будет, но все-таки, может быть, стоит ждать реальных подвижек, или это будет встреча без какого-либо прорыва?
— Сам факт встречи будет иметь значение как имиджевое для России, так и, возможно, станет сигналом каким-то игрокам в регионе, может быть, и сепаратистам, и правительству Украины, еще каким-то игрокам. Зависит от того, с каким видом, выражением лица и с какими словами президенты или их представители выйдут с этой встречи, как они договорятся охарактеризовать то, что там произошло.
Возможности каких-то договоренностей исключать нельзя, хотя не очень понятно, в чем они на сегодняшний день могут заключаться. Видимо, это будет касаться каких-то очень технических деталей выполнения или минских соглашений, или борьбы с «Исламским государством», хотя по поводу Украины я не думаю, что Соединенные Штаты пойдут на какие-то совместные с Россией декларации, имею в виду текущую американскую позицию. Так что главное — как будет выглядеть какое-то подведение итогов этой встречи и вообще состоится ли оно, с чьим участием. Вот от этого зависит, что будут думать другие игроки.
— А как оно может выглядеть? Ожидать потепления в отношениях между Россией и Соединенными Штатами, да и Западом в целом, стоит?
— Ну, например, президент Путин может высказаться в том смысле, что сотрудничество с Западом неизбежно, есть расхождения по Сирии, но на более низком уровне, то есть президенты решили передать эту проблему на более низкий уровень с поручением работать в кооперативном ключе, сотрудничать, скажем, военным ведомствам России и США. Это был бы очень позитивный сигнал.
По поводу Украины можно сказать, что произошло обсуждение, пока развязок не видно, но опять же дали поручение работать на более низком уровне. Вот это будет позитивным сигналом. Ну, а негативный сигнал — это когда президенты США и России выслушали друг друга, сказали друг другу «спасибо», признали наличие противоречий и разошлись. Между этими исходами очень большая разница.
— О чем, как вы думаете, будет говорить Путин во время выступления на Генассамблее ООН?
— Он уже сам довольно подробно об этом рассказывал. Общей темой российской многосторонней дипломатии уже почти два года является недопустимость вмешательства в дела зарубежных государств посредством очевидного финансирования оппозиции, подготовки этой оппозиции и так далее. Собственно, Путин выдвинул даже обвинение по этому поводу в адрес США в своем интервью американскому телеканалу совсем недавно. Об этом пойдет речь, и также все-таки на позитивной ноте Россия будет призывать объединиться в борьбе с «Исламским государством», которое представляет из себя на сегодняшний момент воплощение, так сказать, зла на мировой арене, заменило в этой роли «Аль-Каиду», с ней надо бороться, с «Исламским государством» надо бороться, и президент Путин будет призывать к объединению усилий.