Выставка современное искусство
В МАММ в рамках Московской биеннале современного искусства открылась выставка Михаль Ровнер, именитой американо-израильской художницы, известной своими видеофресками, и участницы исторической — первой биеннале в столице. Рассказывает ЕЛЕНА КРАВЦУН.
Со времени видео "Notes", которое Михаль Ровнер создала вместе с композитором Филипом Глассом, прошло 14 лет. Тогда художница расположила на пяти линейках нотного стана человеческие фигурки, впервые использовав их как послушный материал. С тех пор толпы людей с размытыми очертаниями на видеополотнах Ровнер пересекали пустыни, клубились на каменных скрижалях, взбирались по пирамидам и проецировались на стены Лувра. У живущей на две страны — Израиль и США — Михаль Ровнер на счету более 60 персональных выставок и международное признание. С ее именем связана и 1-я Московская биеннале современного искусства — выставку с нагловатым и броским названием "Вторжение" окрестили тогда сенсацией. Нынешний проект именитой израильтянки "Смещение" исследует совсем другие проблемы.
Вместо привычных "холст/масло" в описании работ Ровнер в инфобоксе стоит "жидкокристаллический экран/видео". На первый взгляд кажется, что это просто картины в массивных черных рамах, но при ближайшем рассмотрении обнаруживается, что полотна движутся. Это не что иное, как LCD-панели, с которыми Михаль начала работать несколько лет назад. До того свои неспешные видео она проецировала на бумагу, каменные стены и прочие поверхности (хотя на выставке есть и объекты, сделанные "по старинке"). Известная своими видеофресками, живущими вразрез с кинематографическими законами (здесь нет принципа повествовательности), Ровнер смогла создать словарь движущихся объектов и насочинять целые романы в духе потока сознания, в которых внешне мало что происходит, зато внутренняя жизнь чувств пульсирует через край. Михаль Ровнер — художник-оксюморон, пионер в использовании движущихся объектов в качестве статических картин. Когда-то давно она открыла, что движение необязательно должно иметь начало и конец, прошлое и будущее. В состоянии настоящего оно может находиться постоянно, если есть электричество, питающее проектор или экран.
Масштабная "Панорама (Без названия 11)", встречающая зрителей на выставке первой, ошеломляет богатейшей игрой воспоминаний и впечатлений, человеческие фигуры сливаются с линиями ландшафта, серый тон звучит тревожными обертонами в пользу пыльной хроники давно забытых дней или безвременья, когда все краски стерты. Эта зыбкая полифония смыслов рождает внутренний зрительский монолог, который не прекращается до конца экспозиции. Человек и ландшафт сплавились у Ровнер, как ртуть с металлами, а получившаяся амальгама откликается эхом на сегодняшнюю тенденцию гомогенизации разных языков в одной форме искусства. Великие караваны Ровнер апеллируют не только к вечным сюжетам, но и к вполне злободневным темам, таким как мигрантский кризис в Европе, который Михаль, выросшая на Ближнем Востоке, не могла обойти своим сочувственным вниманием. Ее неназванные "Панорамы" наполняются алым цветом, пульсируют кровью как предостережение человечеству не повторять ошибок. Идеи и воплощения Михаль Ровнер в чем-то созвучны Штокхаузену с его интуитивной музыкой и непрерывными произведениями, когда важна совсем не процессуальность, а момент пребывания, сродни медитации. Слушатель-зритель мог бы включиться в любой момент и в любой момент отключиться, так побеждаются конечность времени и смерть. Главное — поймать нужную волну.