Мария Степанова: «Я помню свой первый йогурт, который мама принесла как большой деликатес, его водрузили посередь стола. С какими-то мелкими нарезанными фруктами, наверное, "Эрманн". И мы втроем чайными ложечками, как какой-то невероятный десерт, смакуя каждую ложку, ели».
Глеб Морев: «Появление ликера "Амаретто" массовое. Появление таких продуктов, как бананы, например. Они появились в какой-то момент. В Советском Союзе это был деликатес. А тут их появилось безумное количество. На улицах стояли ящики из досок, и там продавали бананы красивыми гроздьями. Это была новая картинка, экзотическая. Потом Snickers , "Амаретто", спирт Royal».
Глеб Морев: «Человеку, родившемуся в 90-е, который сейчас вполне взрослый и содержательный человек, или взять 18-19-летних людей, им надо объяснять многие вещи, которые для них будут большим открытием. Например, в начале "больших" 90-х, в последние годы перестройки, была ситуация, когда те тексты, на которых они воспитывают своих детей или сами воспитывались как дети, — какой-нибудь Хармс, Введенский, обэриуты, Набоков, — этого просто ничего не было. Этого огромного массива литературы не было. Надо было ждать официальной публикации, которая воспринималась как огромное событие. А до этого надо было находить в зарубежных изданиях, — за что преследовали, — в каких-то машинописных копиях. И вдруг, когда плотина, организованная советской властью, упала, какой вал информации по всем жанрам — литературной, музыкальной, киноинформации — обрушился на человека».
Денис Бояринов: «Возвращаясь к рекламе, появилось слово "копирайтер". Это были герои нового времени. И Вавилен Татарский, и книжка "Generation П"».