Олег Криницын о взаимодействии с государством: «Частная военная компания является инструментом продолжения политики государства. И там, где не всегда есть польза и не всегда целесообразно использовать вооруженные силы по различным политическим моментам, по финансовым моментам, по временным каким-то параметрам, то зарубежные страны давно уже используют активно эти частные военные компании, которые вроде бы частники, но они работают по контракту государства. Соответственно, они не являются военнослужащими, они не входят в перечень погибших военнослужащих. Например, в Ираке на 1 тыс. погибших американских военнослужащих порядка 1,7 тыс. погибших контрактеров, то есть сотрудников частных военных компаний. Но они не входят в общие списки потерь. Это удобно государству».
О тонкой грани между наемниками и ЧВК: «Мы не воюем — это попадает под статью "наемничество". Есть четкое определение, кто является наемником. Если мы не являемся гражданами этой страны, мы — третья страна, если мы не являемся комбатантами, если мы получаем вознаграждение больше, чем получает солдат этой страны при ведении боевых действий, мы попадаем под определение "наемники". Но если при обеспечении безопасности и охраны какого-то стратегически важного объекта за границей на нас совершается нападение, то мы, согласно контракту, договору и закону, обязаны принять меры для защиты объекта, жизни, своей и непосредственно клиента. Здесь та серая грань, когда человек, который занимается охраной, переходит уже к активным боевым действиям ответным, контратакам. И если, скажем, использовать этот момент, действительно, если бы в Сирии было 10-20 тыс. сотрудников частных военных российских компаний, которые бы работали в интересах российского государства, естественно, я уверен, был бы переломлен ход истории, и не только в Сирии, но и в Ливии».