Выставка обувь
Фото: V&A Museum
В Музее Виктории и Альберта проходит выставка "Обувь. Наслаждение и боль". О самой любопытной fashion-экспозиции всего 2015 года из Лондона — ЕКАТЕРИНА ИСТОМИНА.
"Обувь. Наслаждение и боль" — эталонный образец типового современного британского fashion-кураторства. Привычный линейный историзм — представить поступательную историю развития обувной моды и успокоиться на этой концепции — в случае "Наслаждения и боли" не имеет права голоса. 200 редчайших обувных кунштюков (из архива музея и международных частных коллекций) смешаны, на первый взгляд, в хаотичных сочетаниях. Так, в одной витрине могут оказаться рядом циклопические бальные туфельки, увядшие от былых рекордов кроссовки, лаковые стриптиз-сапоги, бамбуковые шлепанцы, горнолыжные дутики и домашние тапочки с "пушками". Однако у организаторов, которых поддержали в сексуально примечательной (если не сказать мужественно озабоченной) британской компании белья Agent Provocateur, совсем иная задача.
Организаторы словно желают вырвать у зрителя озноб, fashion-приступ зубной боли при взгляде на все то, в чем человек, оказывается, способен выйти в свет, пробежать, пролететь, полежать, посидеть, спеть и станцевать, соблазнить, приручить или, напротив, вызвать ужас у окружающих. Из выставочного хаоса, оформленного в духе викторианства (едва подсвеченные будто бы сальным огарком будуарные витрины с подставками-лесенками, на которых торжественно спят экспонаты), высекаются две требуемые вещи — это знание истории искусств и чувства.
Однако именно страстные, подчас и прямо запретные чувства, а вовсе не видные декоративно-прикладные ремесла на "Наслаждении и боли" являются структурообразующими. Прежде всего, о своих различных чувствах говорят снятые на видео легендарные мастера обувной строки, среди которых — Маноло Бланик, Сандра Чу (глава дизайнерского отдела обувной марки Jimmy Coo) и Кристиан Лабутен. Выясняется, что обувь рождается не на ремесленном столе, а "произрастает" из змеиных клубков впечатлений, порочных ворохов воспоминаний, сладких грез и горьких слез, сексуальных потерь и публичных триумфов, личных тягостей и персонального счастья. За каждым штиблетом здесь звучит истинная трагедия, достойная пера Софокла или Диккенса.
Как можно равнодушно пройти мимо гардероба безвестной китайской принцессы, чьи стопы в младенчестве спеленали так свирепо, что они никогда больше не выросли? Этим ногам соответствуют шелковые туфельки на остром, как пика, каблуке: их размер в длину не превышает и 5 см. Или мимо будуарных сандалий на невыносимом каблучке из прозрачного пластика, высота которого намекает на то, что владелица этой обуви способна преодолевать гравитацию? Кстати, оригинальной и любопытной восточной обуви — от японских высоченных деревянных "пирамидок"-гэта до корейских из разноцветной патинированной кожи мужских башмаков с лихо закрученными, будто мушкетерские усы, носами в 70 см — на выставке в Музее Виктории и Альберта предостаточно. И большинство из представленных вещиц имеет статусное звучание — это национальные вещи азиатской знати, еще не познавшей дурного вкуса современных европейских luxury-брендов. Как, впрочем, и предостаточно на выставке и различной статусной антикварной европейской обуви — от придворных сафьяновых сапожек с пряжками (а также их позднейших клубных кожаных копий) до британских и французских охотничьих ботфортов.
Поскольку речь идет о наслаждении, сексуальное подсознательное в изготовлении обуви принимает подчас не только прямолинейный леопардовый окрас или отделку продажной лодыжки корсажной шнуровкой, а, к примеру, откровенный гомосексуальный вектор. Так, стандартные лейтенантские сапоги из плотно сбитой черной кожи, будучи прокомментированными гомопорнографическими рисунками финского художника, известного певца фаллической мощи Тоуко Лааксонена (он же Tom of Finland), становятся яростным фетишем. Фетиш также и высоченные черные лодочки 1974 года издания — это женская обувь из культовой коллекции Sex Малькольма Макларена и его огненной жены Вивьен Вествуд. Эти идеально классические по форме туфли украшены на пятке острыми нешуточными шипами: напомним, что идеологические и художественные деяния пары Макларен--Вествуд положили начало в том числе и стилю панк. Но в ходе лондонской экспозиции лодочки Sex смотрятся совершенно невызывающе — это не дерзкие радикальные вирши, а нехитрое лирическое стихотворение, простое и все объясняющее.
Стартует (ровно, как и финиширует) "Обувь. Наслаждение и боль" черно-белым роликом о Золушке, снятым непосредственно в недрах Музея Виктории и Альберта. Девочка в белом платье бежит по залам, по библиотеке, мелькают ее белоснежные балетные туфельки, стучат каминные часы, и вот все вдруг исчезает — столь же резко и внезапно, как исчезают наслаждение и боль.