В московской галерее "Новый Эрмитаж" открылась выставка Сергея Судейкина и Вячеслава Калинина. Это первый проект из задуманной галереей серии, сталкивающей героев разных эпох. В этот раз предлагается параллель между "балаганчиками" Серебряного века и карнавальными апокалипсисами из жизни советских алкашей.
Хозяин галереи, глава московского клуба коллекционеров Валерий Дудаков не находит ничего странного в подобных сближениях. По его мнению, традиции в искусстве проявляются иногда самым неожиданным образом. Так, в случае с Судейкиным и Калининым речь не может идти ни об ученичестве, ни о прямом подражании. Появившийся на неофициальной художественной сцене в начале 1960-х и получивший известность в 1970-е Вячеслав Калинин признается, что если он у кого-то и учился, так у немецких экспрессионистов, а о Судейкине в те годы и слыхом не слыхивал. Тем не менее аналогии очевидны. И тут и там — картины, представляющие мир как сценическую площадку, карнавальное действие, маскарад жизни.
Судейкинские "балаганчики" в большей степени питаются непосредственными театральными источниками — недаром он прославился прежде всего как художник театра, автор костюмов и декораций к известным постановкам. Гротескные персонажи "Свадьбы Фигаро" перекочевывают в аллегорические композиции — на выставке представлен вариант знаменитой картины "Моя жизнь". Подборка работ Судейкина из частных собраний довольно случайна, но в ней имеются и настоящие раритеты — поздние работы художника начала 1930-х годов. В основном это женские портреты, судя по некоторой салонной зализанности живописи, скорее всего, заказные. Но и в них присутствует отношение к моделям как к персонажам, играющим роли, будь это роль кокетки или роль "Леди у колонны".Герои Вячеслава Калинина разыгрывают совсем другую пьесу — этакий современный вариант горьковского "На дне". Художник черпал и черпает свою фактуру прямо из московских подворотен и пивных ларьков. Собственно, благодаря своим персонажам он и попал в обойму диссидентствующих андерграундников — буйные шабаши его испитых героев слишком уж не вязались с благопристойностью советского искусства. На выставке в основном показываются работы последних лет. Художник остался верен теме алкоголических апофеозов, но сегодня они уже не производят былого впечатления — чернухой, даже приправленной мистикой, сейчас уже никого не удивишь. К тому же со временем живописец стал склонен к неприятной дидактичности и нарочитой литературности: его последний гигантский холст называется "Грехи наши тяжкие". Над толпой падших личностей парит смерть — скелет в красном плаще и с косой. Тут уже трудно отделаться от подозрения в стилизации "под Судейкина". К тому же и не слишком изящной: у Судейкина скелеты играют в бильярд, у Калинина — просто тупо нависают.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА