Бесконтрольный прием беженцев стал политической ошибкой Европы, заявил бывший министр внутренних дел Германии Ханс-Петер Фридрих. По его мнению, страна потеряла контроль над ситуацией. В четверг 8 тыс. беженцев прибыли со стороны Венгрии в Австрию. В пятницу ожидается такой же приток мигрантов. По данным Reuters, Австрия с утра перекрыла движение по автомагистрали на границе с Венгрией. Президент фонда «Миграция XXI век» Вячеслав Поставнин ответил на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Светланы Токаревой.
Фото: Строителев Сергей, Коммерсантъ / купить фото
— Вы согласны с тем, что Германия серьезно просчиталась, пустив в Европу тысячи не контролируемых и не зарегистрированных людей?
— Нет, я так не считаю. У нас есть богатый опыт, посмотрите, что у нас происходит. Это, конечно, объективные последствия такого огромного потока людей.
— Тем не менее, Еврокомиссия заявила, что нынешний миграционный кризис в мире является крупнейшим со времен Второй мировой войны. Сравнивай, не сравнивай, а цифры просто зашкаливают.
— Конечно. Но если мы посмотрим, скажем, цифры, есть четыре центра, которые принимают в мире: это Соединенные Штаты Америки, которые принимают по несколько миллионов в год, Россия, которая принимает по несколько миллионов в год, Ближний Восток, Средний Восток — по несколько миллионов в год. Это небольшие цифры. Что такое миллион для Европы с 500-миллионным населением? Это не очень много. У них подход несколько другой, чем у нас.
— Что вы имеете в виду?
— Они каждого мигранта должны посчитать, должны определить место каждого мигранта, каждому мигранту Европа должна платить деньги, поселить и так далее. То есть у них подход несколько иной к такому огромному количеству, конечно, они не готовы. Попробуйте сразу всех пересчитать, дактилоскопировать, разместить, накормить. Инфраструктура оказалась не готова. Не надо забывать главное. Почему такой огромный поток? Потому что они объявили всем беженцам, что они готовы их принять и дать пособия, огромные пособия — до €2 тыс., потом еще семью принять, поселить их. Конечно, этот поток взорвался просто. Все хотят там жить.
— Власти Германии понимают последствия своих действий, они способны оценить масштаб бедствия на данный момент и в дальнейшем?
— Я думаю, да. Этот вопрос решаем. Они, во-первых, решают уже, просто мы какую-то отрывочную информацию получаем. Они направляют деньги в Турцию, направляют деньги в Ливан, пытаются построить лагеря, снабжать деньгами, кормить. И еще так, чтобы люди не уезжали оттуда. В одной только Турции 2 млн содержатся в лагерях на деньги Евросоюза, так же и в Ливане. Поэтому здесь я не вижу ничего страшного. Это переходный период, который, я думаю, они урегулируют. Венгрия оказалась таким узким горлом.
— Тем не менее, мне бы хотелось узнать ваше мнение, чем чреват этот приток беженцев в Европу, например, в социальном аспекте. Есть ли предел европейской толерантности?
— Если посмотреть внимательно, то что происходит в Европе? Выступают, скажем, в той же Германии, но это такие, можно сказать, праворадикального направления организации. И как ни странно, бывшие мигранты. Коренное население я бы не сказал, что выступает против. Не надо забывать, что Германия старее, чем другие развитые страны. Там уже пенсионный возраст подняли. Им как никому нужны молодые рабочие руки, приток свежей крови. Хотите ли вы, не хотите, они все равно бы пригласили мигрантов.
— Но в другом количестве. В любом случае, уровень жизни самих немцев меняется с притоком мигрантов и не в самую лучшую сторону.
— Нет, пока у них достаточно денег, они выделят до €10 млрд. Это колоссальные деньги. Знаете, сколько мы на своих беженцев выделили, на миллион беженцев? Мы выделили 4 млрд руб. Есть разница, 4 млрд руб. и €10 млрд? Это колоссальные деньги. Я не считаю, что это какая-то проблема, то есть, конечно, это проблема, но проблема в том, что они не ожидали, что, когда объявят этим беженцам, что они готовы принимать и объявят порядок — они же честно всегда говорят, что мы всех посчитаем и всем дадим нормально жить и дадим хорошие деньги. Это они не учли, и народ просто рванул туда.
— Но также они не учли то, что вместе с народом прибудут и вербованные исламисты.
— Вербованные исламисты прибыли бы независимо от народа, не волнуйтесь.
— Вы уверены в этом?
— Да, конечно. И еще, пожалуй, они не учли, на мой взгляд, очевидно совершенно, опыт американцев говорит, что к этому процессу тут же подключились те, кто занимается наркотрафиком, они усилились, переключились.
— Под шумиху, так скажем.
— Да, они просто увидели этот поток. Послушайте, как это может быть — из Афганистана идет такой поток людей, им надо всем где-то останавливаться, ночевать, жить, переезжать, передвигаться. Очевидно, создаются коридоры, власти должны пускать, полиция — закрывать глаза, работают, в том числе, и организованные преступные группы. Ближе всего к этому, конечно, наркотрафик. В Америке такая же ситуация была с мигрантами, которые шли со стороны Латинской Америки, поэтому они и стену строили, она была рассчитана больше на препятствие наркотрафику. Эти два процесса сливаются. Это они тоже не учли.
— А не кажется ли вам, что проблема притока беженцев обостряет какие-то свои проблемы в немецком обществе?
— Безусловно, конечно, миграция — это процесс очень сложный, он имеет негативные последствия, там будет и социальная напряженность, и межнациональная напряженность, безусловно, появится. Она и у нас существует. Она в любом мультикультурном обществе существует. Но это объективная реальность, к этому надо готовиться, это вызов. Кто сумеет справиться с этим вызовом, тот и победит в будущем. Потому что с этим вызовом столкнутся все развитые страны.
— Ваш прогноз — Германия способна справиться с этим вызовом?
— Да, безусловно. Они же приняли столько турок, они из этого исходили, сколько они турок приняли, ни одна страна не приняла такое большое количество мигрантов.
— Но предел-то есть, Вячеслав Александрович?
— Предел, понятно, есть. Конечно, местного населения должно быть больше, чем приезжих. Но пока цифры не очень большие. Они панику подняли, хотя цифры не очень большие. У нас на 120 млн и 15 млн мигрантов. А у них в Германии? Я уже не помню.
— Им до нас еще расти и расти.
— Порядка 60 млн человек, просто подход другой. Мы своих мигрантов не считаем вообще, как они там живут, мы на них не обращаем внимания.
— Конечно, мы их такими финансами не обеспечиваем, такой поддержкой.
— Естественно. А там подход иной. Нужен порядок. У них проблема в чем? Как эти люди будут жить у нас нелегально, дети не будут учиться? Есть два подхода, экономический и гуманитарный: люди должны работать и должны жить, как люди.
— С немецкой педантичностью они к этому подходят.
— Да.