В Турции взорвали участок газопровода. Инцидент произошел в провинции Карс, на участке трубы Баку — Тбилиси — Эрзурум. По сообщению местных властей, теракт совершили боевики Рабочей партии Курдистана. В настоящее время подача газа прекращена. Газопровод, также называемый Южно-Кавказским, используется для экспорта азербайджанского газа с месторождения Шах-Дениз. Это не первая атака на нефтегазовую инфраструктуру Турции. В конце июля на востоке страны был взорван газопровод, соединяющий страну с Ираном. Директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин обсудил тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Светланой Токаревой.
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
— Расскажите, что из себя представляет этот газопровод? Какую роль он играет в регионе?
— Это один из системных газопроводов, который соединяет месторождение Шах-Дениз с покупателями на турецкой стороне. Этот газопровод должен в конечном итоге войти в новую систему TANAP, по которой газ будет экспортироваться через Турцию в сторону южной Европы, в сторону Болгарии, в сторону Италии.
— Насколько серьезный урон нанесен региону в связи с этим ЧП?
— Такие взрывы происходят регулярно, то есть это не первый такой случай. Изначально, когда газопровод строили, закладывались на то, что возможны действительно подобные инциденты. Я не думаю, что это будет большой простой, как в прошлые периоды. Скорее всего, его устранят достаточно оперативно. Понятно, что сейчас требуется перекрыть газопровод для того, чтобы провести аварийные действия. Но после этого его снова запустят и усилят безопасность на маршруте, где как раз и произошел взрыв.
— За сутки до теракта появилась информация, что Иран планирует увеличить долю в газовом проекте Шах-Дениз. Как, по-вашему, данное происшествие скажется на перспективах развития данного проекта?
— Я думаю, что никак не скажется, потому что для Ирана очень важно сейчас, после того как будут сняты санкции, войти в новые международные проекты, которые давали бы максимум экспортной выручки. И Шах-Дениз — очень удачный проект для Ирана как одно из перспективных и самых больших месторождений в мире. Я думаю, что они будут увеличивать свою долю. Сейчас у них там порядка 10%, и потенциально они могут еще нарастить эту долю. Притом не только в самом проекте, но я думаю, что будет речь, в том числе и об участии в экспортном направлении. Но это уже, наверное, более долгие перспективы, не иначе чем через лет пять.
— Планировалось также, что поставки газа в Европу с данного месторождения начнутся в конце 2019 года. На этих планах как-то скажется данный инцидент?
— Я думаю, тоже не скажется, потому что процесс строительства нового газопровода длительный, и такая пауза, которая возникла на другом направлении, не должна повлиять на все строительство. Понятно, что необходимо ужесточать безопасность газопроводов, потому что последнее время действительно количество терактов увеличилось. И для того, чтобы в будущем гарантировать безопасность прохождения, необходимо, видимо, пересмотреть и систему безопасности через территорию Турции.
— То есть это главные задачи, которые стоят перед властями Турции в отношении газотранспортной системы?
— У них давно стояли задачи по обеспечению безопасности в связи с постоянными терактами, которые возникают из-за разногласий с курдской позицией. Это относится не только к этому газовому проекту, но и в целом к внутренней политике государства.
— Разногласия все усиливаются и усиливаются, поэтому нужно особое внимание обратить сейчас на безопасность?
— Да. И тем более Турция заявляет, что она является одной их тех как раз стран, которые борются с терроризмом, и, по сути, эта борьба с терроризмом выражается, в том числе и в активных атаках в сторону турецкого правительства и тех инфраструктурных проектов, которые могут навредить экономике Турции.