Согласно опросу ВЦИОМ, 73% россиян никогда не сталкивались с оскорблением чувств верующих, 11% замечали такие проявления один-два раза в жизни, 8% сталкиваются с ними по несколько раз в год, 4% — несколько раз в месяц, 1% — каждый день. Директор Института политической социологии Вячеслав Смирнов обсудил тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Алексеем Корнеевым.
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
— О чем вам говорит такая статистика?
— Она достаточно показательна, она говорит о том, что примерно 20–30% россиян верующие, остальные не знают, во что верят, это нормально.
— Понятно, вообще говорит это о том, что запрос общества на введение уголовной ответственности за оскорбление чувств верующих был вообще как таковой, и есть в нем необходимость.
— Здесь нельзя говорить о запросе общества по той причине, что если все-таки по-честному оценивать вероисповедание и вообще отношение к вере наших современных российских граждан, то надо понимать, что верующие – это меньшинство. И поэтому религиозное суеверное, этнические верующие, — как многие сейчас заявляют, я этнический православный, или я этнический мусульманин, — то есть я не знаю, во что верю, но, в принципе, я верю, если телевизор мне говорит, что вот надо вот так вот, и что мои чувства оскорбляют, возможно, я оскорблюсь, но в большинстве своем это люди, которые к религии, если сравнивать с тем, что было 100 лет назад, отношение имеют очень сомнительное.
Поэтому запрос был как раз в той части 20–25%, которые думают, что они верят, как положено, думают, что соблюдают свои традиции, и они, естественно, требуют защиты своих чувств. И в то же время государство имело такой запрос на инструмент, который смог бы защищать верующих, в том числе культурные традиции, от того противостояния, которое потихонечку в обществе назревает.
— То есть меньшинство диктует, властям в том числе, какие-то решения — сажать, запрещать, так получается?
— Активное меньшинство всегда диктует властям, это можно посмотреть по, допустим, праву на брак, в том числе религиозный брак, в Америке для представителей сексуальных меньшинств, для представителей расовых меньшинств, защита расовых меньшинств ничем не отличается, допустим, от защиты прав верующих. Большинство считает, что по национальному принципу «русского в русской стране оскорбить невозможно». Но меньшинство считает, допустим, по-другому. Поэтому механизмы, защищающие чувства верующих, должны быть. Другой вопрос, как их будут применять, потому что применяют их не сами верующие, а применяет их административный судебный механизм.
— Дальше власти просто сами решают, к каким меньшинствам им прислушиваться выгодно, а к каким нет?
— У нас так было всегда, да и не только у нас так было всегда. Как правило, прислушиваются к тем меньшинствам, которые наиболее ранимы и наиболее влиятельны.