Центробанк понизил ключевую ставку на 0,5 процентных пункта — до 11%. Экономист Сергей Алексашенко считает это решение ошибкой.
Фото: Александр Щербак, Коммерсантъ / купить фото
Оптимистически настроенный министр экономики Алексей Улюкаев считает, что дно российского кризиса уже пройдено. Но я не вижу серьезных оснований для таких заявлений. Не видит их, похоже, и Совет директоров Банка России, который принял вполне ожидаемое решение о снижении ключевой ставки с 11,5% до 11% годовых. В очередной раз денежные власти заявили о том, что «баланс рисков … смещен в сторону существенного охлаждения экономики», что в переводе на русский язык означает — ожидаем, что экономика и дальше будет снижаться.
Хотя текущий кризис в значительной мере опирается на внутренние причины, но, и я постоянно говорю об этом, причины эти лежат вне области экономической политики. Тем не менее, своими действиями Центральный банк может смягчить кризисные явления. Или, напротив, их усугубить, как это случилось в прошедшем декабре, когда правильные решения, но принятые с запозданием, чуть было не разнесли вдребезги российскую финансовую систему.
Принимая решение о минимальном снижении процентной ставки, боюсь, Банк России приблизился к тому, чтобы повторить свою декабрьскую ошибку. В нынешних условиях я не вижу никаких аргументов удерживать процентную ставку на текущем уровне. Высокая стоимость денег еще больше ограничивает сжимающийся внутренний спрос и затрудняет выход экономики из состояния спада. Поэтому, когда Банк России говорит о смещении рисков в сторону еще большего торможения экономики, мы вправе ожидать от него более решительных действий и более сильного снижения процентной ставки.
Да, в пресс-релизе есть фраза о том, что Банк России видит «некоторое увеличение инфляционных рисков». Но почему-то регулятор не посчитал нужным сообщить, где он их увидел? Некоторый прирост инфляции в июле? — он целиком объясняется ростом коммунальных тарифов. Основная масса рисков, о которых говорит Банк России, носит гипотетический характер: смягчение бюджетной политики (где вы его видели?), повышение уровня индексации тарифов и социальных выплат, ухудшение платежного баланса, — ни один из них пока не материализовался.
Единственное, что может всерьез препятствовать снижению темпа роста цен, это повышенный уровень инфляционных ожиданий населения, которые сильно расходятся с инфляционным прогнозом Банка России. Если Центробанк на ближайшие 12 месяцев видит рост цен на уровне 7%, то российское население ожидает его в два раза выше.
Но с такими необоснованно завышенными ожиданиями можно и нужно бороться. В этом и состоит работа Центрального банка. И для начала я бы посоветовал руководству Банка России быть более активным в своих словесных интервенциях. А то, как-то нелепо получается — ставку понизили, а публично по этому поводу никто не выступил. Такое ощущение, что все спешили в отпуск улететь, и на пресс-конференцию просто не хватило времени.