Турция все больше втягивается в военную операцию в Сирии и Ираке. Причем главная цель Анкары – вовсе не террористы из «Исламского государства», а курдские отряды. Обозреватель газеты «Коммерсантъ» Максим Юсин задумался о причинах этого и о возможных последствиях.
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
На первый взгляд, действия турецких властей могут показаться абсолютно нелогичными. Судите сами: 20 июля в городе Суруч на границе с Сирией террорист-смертник взрывает себя и более 30 активистов молодежных организаций, в основном курдов. Ответственность «Исламского государства» ни у кого не вызывает сомнений. Курды — явные жертвы и уж никак не виновники.
Начавшиеся в Турции акции протеста с участием тех же курдов имели весьма скромные масштабы и по большому счету никак не угрожали стабильности государства: в недавнем прошлом в турецких городах проходили гораздо более многочисленные выступления оппозиционеров, настроенных куда более радикально. И такой реакции властей не было.
А сейчас она последовала — на удивление быстро. Как будто теракт в Суруче стал долгожданным поводом, чтобы сразу, одним махом, попытаться решить все проблемы, разрубить все гордиевы узлы.
И вот турецкая армия начинает военную операцию сразу против двух противников – «Исламского государства» и курдов. Причем удары по ИГ трудно назвать масштабной акцией: бомбардировки нескольких целей, обстрелы позиций исламистов танками и артиллерией с турецкой стороны границы – и все. По сравнению с ударами западной коалиции во главе с США действия турецкой армии – булавочные уколы, имитация войны.
А вот против курдов идет настоящая, серьезная война. Причем против всех курдов – и против сирийских, сражающихся с ИГ на стороне международной коалиции, и против иракских, приютивших на своей территории базы Рабочей партии Курдистана – запрещенной в Турции группировки, которую власти считают террористической.
Правда, вот уже два с лишним года между РПК и Анкарой боевые действия не велись, и даже намечался мирный процесс. Но в определенный момент президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана эта ситуация перестала устраивать. И он своими руками, фактически на пустом месте, создает кризис, последствия которого страна и регион будут расхлебывать еще долго.
Возникает вопрос — зачем? Чего он добивается? На мой взгляд, разворошив курдский улей, Эрдоган прежде всего надеется решить внутриполитические задачи.
Дело в том, что на июньских парламентских выборах 10-процентный проходной барьер неожиданно преодолела прокурдская Демократическая партия народов (ДПН). Пройдя в Меджлис и став там четвертой политической силой, ДПН обрушила традиционную трехпартийную систему, при которой Партия справедливости и развития Эрдогана неизменно получала абсолютное большинство мандатов и в одиночку комфортно формировала правительство.
На сей же раз этого не случилось: курды нарушили привычный баланс. В итоге у Эрдогана нет абсолютного большинства, и шансов сформировать правящую коалицию тоже нет. Значит, неизбежны новые выборы. Но где гарантии, что по их итогам будет принципиально иная картина? Получается тупик.
Но Эрдоган находит выход. Война с курдами в корне меняет ситуацию. Теперь инициатива у властей. Президент может играть на националистических чувствах – это он всегда умел. Каждая акция курдских боевиков, каждый расстрелянный армейский патруль, каждый взорванный блокпост будут, как рассчитывают власти, сплачивать общество вокруг президента и подрывать позиции прокурдских политических сил. Не зря уже сейчас звучат призывы лишить неприкосновенности депутатов, заподозренных в симпатиях к Рабочей партии Курдистана. Сотни курдских активистов арестованы.
«Наша единственная вина – то, что мы набрали на выборах 13%», — с горечью говорит лидер Демократической партии народов Селахаттин Демирташ. Так оно, по сути, и есть. И можно не сомневаться – на новых выборах столь успешно выступить ему больше не позволят. Не нужна Эрдогану четвертая партия в парламенте, тем более, стоящая на таких «непатриотических» позициях. Ему нужно однопартийное правительство, как раньше.
И он его получит. Пусть даже ценой сорванного перемирия с курдами. В глазах избирателей это будет маленькая победоносная война. Против сразу всех врагов – и против РПК, и против сирийских курдов, которые, борясь с джихадистами, приобрели слишком уж большую популярность на Западе, и против Дамаска. Ну и совсем немного – чисто для картинки, для НАТО, для США – против «Исламского государства».
Всерьез бороться с ним Эрдогану незачем. Оно скорее тактический союзник, так как ослабляет главного врага в регионе – режим Башара Асада. С «Исламским государством» турецкие силовики в последний год неплохо взаимодействовали. И контрабанда из контролируемых исламистами районов Сирии и Ирака благополучно шла все это время именно через турецкую территорию.
Думаю, и до сих пор идет. Ведь в глобальном плане ничего не изменилось. И главные враги Эрдогана – вовсе не джихадисты из «Исламского государства».